Дети, выросшие в семьях, где пили отец или мать, часто выглядят обычными людьми. А иногда бывают очень талантливыми: у Чарли Чаплина, Бернарда Шоу, Федора Шаляпина, Людмилы Гурченко родители пили, и это открытая информация. И все же дети алкоголиков получают в детстве серьезные травмы. А во взрослом возрасте — стараются забыть тяжелое прошлое, дают себе обещание, что у них все будет по-другому. Но не получается. Женщины не могут выйти замуж или "неожиданно" получают в мужья алкоголика, мужчинам не удается строить близкие доверительные отношения с женщинами... Есть ли выход?
Алкоголизм — болезнь большинства?
Очень важно понять: если вы выросли в семье, где кто-то из взрослых страдал алкоголизмом, вам нечего стыдиться! В нашей стране люди стесняются признать себя потомками алкоголиков. Но ведь не вы пили. А, скажем, пил отец. Дети за родителей не отвечают. И, кроме того, тяга к алкоголю — это не распущенность или постыдная слабость. Это симптом настоящей болезни, имя которой — зависимость.
А как вам кажется, сколько у нас в обществе людей с подобной семейной историей? Каждый второй? Каждый десятый? Невероятно трудно точно установить, как часто встречается алкоголизм среди населения: никто не станет заходить в каждый дом и собирать сведения для постановки диагноза "алкоголизм". Это недопустимо с этической точки зрения. И как тут подсчитаешь?
Ставить точный диагноз — совсем не дело родственников. Хотя и существуют тесты на алкоголизм. А к врачу с жалобами на алкоголизм обращается едва ли один из десяти пьющих. Так что это такая болезнь, что учесть всех больных ею невозможно.
В научной литературе, в основном зарубежной, все же встречаются сведения о численности детей алкоголиков. Так, согласно исследованиям 80-х годов ХХ века, в США 6,6 млн. детей до восемнадцати лет живут в семьях с больными алкоголизмом родителями, то есть, каждый восьмой ребенок. По другим данным, каждый пятый или шестой школьник признает себя ребенком таких родителей. При изучении большого числа взрослых американцев от восемнадцати лет и старше (42 862 человека) оказалось, что более 50% из них сообщили о наличии этой болезни у своих родных.
50% — высокий показатель, не правда ли? В этом исследовании учитывалось наличие алкоголизма не только у родителей, но и у родственников второй степени родства — это бабушки, дедушки, тети, дяди, племянники, племянницы.
Читая такого рода зарубежные научные работы, я всегда думаю о России: вряд ли правдоподобным будет допущение, что у нас эта проблема распространена меньше, чем в США... Если перенести данные научных исследований из других стран на Россию, то можно утверждать, что в нашей стране от 25 до 50% людей могут иметь (либо имели) родителя, больного алкоголизмом. А с учетом других близких родственников этот процент возрастет.
Об этом говорят и косвенные данные. Однажды я спросила жену одного из пациентов нашей клиники, по профессии — учительницу младших классов, известно ли ей, кто из ее учеников живет в семье, где есть больной алкоголизмом. Она ответила: "Я всегда это знаю!". Так вот, по ее словам, таких детей — пять-шесть в классе из двадцати шести-двадцати восьми учеников.
Да, конечно, можно предположить, что учителям не все известно, ведь алкоголизм — "большой секрет" семьи, его скрывают. А значит, таких детей — еще больше! Эти дети, как несовершеннолетние, так и уже выросшие, нуждаются в специализированной психологической помощи. У детей алкоголиков есть особые потребности, они сталкиваются с особыми проблемами и в детстве, и во взрослой жизни.
В чем нуждаются взрослые дети алкоголиков
Хорошо, в чем же заключаются эти проблемы? Самое главное: когда дети алкоголиков росли, их важнейшие, базовые потребности игнорировались родителями и другими родственниками. Я не встречала алкогольных семей, в которых процветала бы безусловная любовь, а ведь это самое главное, что должны дать человеку родители! И в такой семье они любят своих детей, но не безусловной любовью. Так что, в первую очередь, детей алкоголиков игнорировали в семье.
Далее, их игнорирует наша система здравоохранения. Сравните — кого лучше лечат? Допустим, человек заболел алкоголизмом. Куда он может обратиться за помощью? Для него существует хорошо развитая и действующая по всей стране сеть наркологических диспансеров, множество наркологических больниц, как государственных, так и частных, центров реабилитации, групп самопомощи типа "Анонимные алкоголики". Но, увы, слишком фантастической кажется возможность прочитать объявление: "Ваш отец/мать пьет? Мы поможем вам! Приходите лечиться от созависимости!".
Тем временем во многих развитых странах больного алкоголизмом берут на лечение только при условии, что его близкие тоже пройдут курс реабилитации от созависимости — непременного спутника любой зависимости. А у нас — кто готовит специалистов для оказания помощи детям алкоголиков? Никто.
И, наконец, сами дети алкоголиков, став взрослыми, разве не игнорируют себя, позволяя другим плохо с собой обращаться, не умея удовлетворять свои потребности, растрачивая жизнь на то, чтобы кого-то спасать?
Довольно спасать членов своей семьи, не желающих лечиться от алкоголизма! Пора самой (самому) спасаться. Я предлагаю членам семьи алкоголика программу оздоровления. И верю, что здоровый человек может дать несравнимо больше близкому родственнику, чем больной.
Как создать нормальную семью: истории лечения созависимости
Нет ничего плохого в том, что вы — дочь или сын алкоголика, потому что ваши проблемы, если они есть, — психологические. И они решаемые.
Раз они психологические, то и решать их следует психологическими методами. Некоторые мои клиентки говорили: "Вот разведусь и буду жить без страданий!". Не согласна. Развод — процедура юридическая, а психологические проблемы останутся и после расторжения брака. Вы, конечно, имеете полное право как продолжать жить в проблемном браке, так и прекратить его. Только если вам тяжело жилось до развода, то и после него легче не станет. Давайте вначале позаботимся о вашем состоянии, а потом будем решать юридические вопросы.
У меня на памяти много людей — выходцев из алкогольных семей и живущих в браке. Я знаю их хорошо, потому что они участвовали в программе психотерапии. Так вот, могу точно сказать: если они работали над собой, то положительный результат не заставлял себя ждать. Не только плохое, но и хорошее всегда оставляет след.
Недавно я получила письмо от Лены (назовем ее так). Она жаловалась на одиночество, на уныние, писала, что много плачет: ведь ей уже тридцать лет, а семьи нет и не предвидится. С Леной мы знакомы пять лет. Она росла с родителями-алкоголиками. Они жили в Сибири. Конечно, детство Лены оставило тяжелые чувства: "Первое воспоминание о детстве — картина, как папа таскает за волосы маму". Ее родители часто ссорились, дрались, но при этом девочки (Лена и ее старшая сестра) хорошо учились.
Когда они подросли, то уехали из Сибири в Москву, работать. Лена не приняла мое предложение заняться психотерапией, со мной или с другим специалистом. А вот ее сестра Наташа охотно согласилась. Мы занимались с ней около полугода, по три-четыре сессии в месяц. С первой встречи стало понятно, что девушка решительно настроена меняться. В детстве она страдала точно так же, как и Лена, но теперь решила добиться существенных перемен в своей жизни. И добилась!
Наташа не сидела дома после работы. Встречалась с одним парнем, отношения были неплохие, но потом он ушел. Встретила другого. Он приходил ко мне однажды, по просьбе Наташи. Хороший парень, без проблем и склонности к алкоголизму. Они поженились. Прошло уже пять лет, Наташа прислала мне письмо с благодарностью и фотографии двух своих сыновей. Пишет, что все в ее жизни хорошо.
Ее сестра вначале была не очень дружелюбно настроена к Наташе, сейчас их отношения улучшились. Но Лена продолжает отказываться от терапии. Я написала ей свое мнение об этом. На то письмо она не ответила.
Вот такая разница в судьбах сестер с одинаковым детством, почти ровесниц, с равными возможностями и таким непохожим отношением к себе.
Есть у меня и совершенно неожиданные истории. Я работала с группой женщин, жен алкоголиков. Целью терапии было преодоление созависимости. У некоторых были дочери на выданье, и вот, неожиданно для меня, мои клиентки начали жаловаться на то, что их дочери выбирают себе недостойных женихов.
У одной девушки уже был назначен день свадьбы, заявление в ЗАГС подано, и вдруг подружка рассказала, что ее жених встречается с другой. Невесте трудно было это пережить и решиться на разговор с женихом. Но по мере продвижения матери по программе лечения созависимости дочь становилась решительнее. И, наконец, нашла в себе силы отказать своему горе-жениху. Свадьба не состоялась.
Через год я узнала от матери, что ее дочь благополучно вышла замуж за другого человека. Отношения у супругов хорошие, недавно у них родилась девочка. И пока мать поддерживала со мной связь, а это длилось пять лет, в семье молодых все складывалось благополучно. Надеюсь, что они счастливы и теперь.
Моя практика позволяет мне сделать вывод: если человек работает над повышением своей самооценки, перестает чувствовать себя жертвой, приучается устанавливать и поддерживать здоровые границы с людьми, то и он, и его близкие от этого сильно выигрывают! Получается реальная коррекция семейного сценария.
