...Вы спокойно и счастливо жили в доме у реки, но однажды вас охватило страстное желание переплыть на другой берег. Вы не знали, что вас там ждёт, но берег казался таким красивым и загадочным! И вы погрузили в лодку запас еды, взяли с собой ребёнка и отправились в путешествие. Стоял ясный солнечный день, и привлекательная цель казалась такой близкой...
Но не успели вы доплыть и до середины, как небо заволокло тучами, а над рекой сгустился туман. Вы не видите ни берегов, ни солнца, вас окружает зловещая тишина, нарушаемая только тихим плеском волн. Вам кажется, что время и пространство исчезли. Течение уносит вас в сторону, и вам страшно. И ребёнку страшно, он плачет. А тут ещё лодка накренилась, и пакет с едой упал за борт. Что делать? Плыть дальше? Ой, кажется, лодка дала течь... Вы бы добрались вплавь, если бы были одни, но ребёнок плавать не умеет. Может, повернуть назад, где вас точно ждёт спокойная и привычная жизнь? Вроде бы назад — это ближе... А вдруг не ближе? Вдруг другой берег уже совсем рядом — просто вы потеряли счёт времени? Вы уже начинаете ругать себя, что затеяли это плавание, но это нисколько не успокаивает...
Представьте себе эту экстремальную ситуацию — и вы примерно поймёте, что испытывают многие приёмные родители в период адаптации.
Возможно, у вас будет всё совсем иначе. Адаптация пугает, прежде всего, своей непредсказуемостью: вы не знаете, какие ваши качества проявятся в период привыкания к ребёнку. Вы даже предположить не можете, с какими муками он будет изживать травмы прошлого, как это будет проявляться, и как вы будете реагировать.
К счастью, адаптация не бесконечна. Практически все, кто хорошо подготовился к сложному путешествию, до другого берега всё-таки доплывают.
Начать серию публикаций, посвящённую особенностям адаптационного периода, мы решили с рассказов опытных родителей о том, как всё происходило в их семьях. Не все из них пока достигли цели этого трудного путешествия, но сворачивать назад никто не собирается.
Я всё время — "плохая"
Ольга Волгина (Света, 8 лет, в семье с 7 лет; Паша, 12 лет, в семье с 9 лет)
Как же я устала от бесконечного сопротивления! Уже почти полтора года, как Света дома, — и не было ни дня, чтобы она не поспорила, не возразила, не сделала всё по-своему. И в последнее время мне уже кажется, что "по-своему" — это синоним "назло". Мне приходится постоянно быть в роли "неправильной" мамы. По десять, двадцать, сто раз повторять одно и то же: "Смотри по сторонам, когда переходишь дорогу", "Собери волосы в хвост, садясь за стол"... Не говоря уже про более неприятные для неё вещи — когда я прошу убрать мусор со стола и из-под стола, прибрать в шкафу... С её старшим братом, который с нами почти три года, — никаких проблем, хотя он и старше был, когда мы его забрали, вроде бы должен был сложнее привыкать. Заботливый, добрый, безотказный — всегда его можно о чём-то попросить. А Света постоянно провоцирует на то, чтобы ей приказывали, чтобы на неё кричали, чтобы вокруг кипели отрицательные эмоции. Вроде и понимаю, что это бессознательно: так со многими детьми "из системы" бывает первое время — и, конечно, положительные сдвиги есть, но после каждого её "выступления" видеть её не хочу, её прикосновения терплю через силу, сама не могу её ни обнять, ни поцеловать. Казнюсь, мучаюсь бессилием и не могу выйти из этого замкнутого круга. Полтора года — всё-таки большой срок уже. Должно бы пройти. А не проходит. И моя самооценка уже ниже некуда. Я всё время плохая в её глазах. Хотя она может и приласкаться прийти, и пару-тройку спокойных дней нам подарить, но в эти светлые периоды я невольно жду, когда они закончатся, и снова наступит мрак.
Война окончена
Аня Никольская (Лёня, 7 с половиной лет, в семье с 2 с половиной лет)
Мы усыновили Лёньку, когда нам с мужем было по 36 лет, а ему — два с половиной года. Практически сразу нас — особенно меня — накрыла адаптация. Сказать, что она была тяжёлой, — ничего не сказать. Почти полтора года я прожила в состоянии тяжелейшего невроза, эмоционального выгорания, с полным ощущением разрушенной жизни...
Тогда мне казалось, что причины моего состояния крылись в особенностях ребёнка. В его моторной расторможенности и повышенной двигательной активности. В его непрерывных истериках, упрямстве, негативизме, непослушании. В провоцировании наказаний. В его сильном, лидерском характере, в намерении добиваться своего любыми способами. В отсутствии привязанности к нам, в демонстрации того, что мы ему не нужны. Он воевал с действительностью до встречи с нами и принёс эту войну в наш дом...
Нам, правда, достался непростой ребёнок. Но не меньшую роль сыграли и моя неготовность к родительству, неумение любить ребёнка, отсутствие знаний. От посещения школы приёмных родителей мы в своё время отказались. Мы были очень самонадеянны. Я полагала, что наличие медицинского и психологического образования позволит мне разобраться в любой ситуации. Это было очень наивно...
И хотя все эти тяготы давно позади, мне очень стыдно перед сыном за то время. За то, что вместо того, чтобы помогать тогда ему войти в совершенно другую жизнь, я барахталась в потоке эмоций и жалости к себе... За то, что не была тогда взрослым человеком, а ощущала себя беспомощным ребёнком.
И всё же мы справились. Любовь не пришла сама и незаметно, она действительно рождалась в муках, хоть и не люблю я подобные метафоры. Мне пришлось измениться самой, увидеть в себе кучу нелицеприятных вещей. Но результат того стоил!
Развенчание мифов
Дмитрий Шишкин (Олег, 1 год 1 месяц, в семье с 2 месяцев)
Адаптация — такое далёкое понятие для всех, кто с ней не сталкивался. Но почему-то именно "теоретики" часто дают советы, основанные на устоявшихся мифах. Они, может, и работают для кого-то, но вот у нас — не работали...
Миф № 1. "Если всё началось хорошо, то и дальше пойдёт гладко". Первый месяц мы с женой радовались: малыш спокойный, спит ночами и вообще кроха совсем, какая может быть адаптация? Но были какие-то мелкие стрессы, и в какой-то момент они стали накапливаться, расти как снежный ком — и у жены случился первый срыв, когда она произнесла: "Я не хочу его ни видеть, ни слышать, это вообще ошибка, что мы его взяли..." Поэтому я бы посоветовал не расслабляться: накрыть может в любой момент. Нам не дала сорваться только подготовка в ШПР.
Миф № 2. "Мама сама со всеми делами справится, главное — ей не мешать и просто быть рядом". Дорогие мужья-папы-любимые, в первые месяцы после появления ребёнка возьмите на себя хотя бы уборку, стирку и готовку (по возможности). Я часто приходил вечером с работы и понимал, что сейчас случится что-то ужасное, — и хватал коляску и бежал гулять, чтобы мама хоть немного пришла в себя... Представьте, как сложно активному и общительному человеку оказаться в четырёх стенах с ребёнком, практически без контакта с внешним миром.... Вот тут-то адаптация и включается на полную мощность: и стресс, и слёзы, и не родившаяся пока любовь к ребёнку проявляются с каждым днём всё сильнее — и только ваша поддержка спасёт семью от развала.
Миф № 3. "Появление ребёнка укрепит отношения между мужем и женой". У нас несколько раз было так, что мы готовы были собрать чемоданы, и бежать друг от друга, и забыть всё, как страшный сон, и жить потом свободно и легко — зачем мы вообще с детьми заморачивались? Ведь вдвоём жили отлично... Раз стресс, два стресс, три — не поспали ночь, вторую, третью, потом ссора, скандал — и очень часто развод...
За эти девять месяцев мы прошли многое — и хорошо, что хватило сил и разума не дать обратный ход, не развалить семью. Подумываем о втором ребёнке. Думаете, мы победили адаптацию? Увы — пока не до конца, но мы признали, что она у нас есть, и учимся с ней жить, справляться, поддерживая друг друга.
Последний бой — он трудный самый
Елена Фортуна (Адиль, почти 12 лет, в семье с 9 с половиной лет; Сева, 7 лет, в семье с 4 лет; Даша, 8 лет, в семье с 7 лет)
Можно прочитать десятки книг и сотни статей об особенностях поведения приёмных детей, можно даже пройти адаптацию с одним или несколькими детьми — и всё равно, когда порог дома переступает новый ребёнок, всё оказывается совсем иначе, чем ты ожидаешь.
Первым у нас "родился" Севыч. Точнее, у меня: тогда я ещё жила одна, семья у нас с Олегом сложилась позже. Про то, что бывает адаптация, я не знала ничего. Знала, что бывают дети, которые странно ведут себя дома в первое время. Знала, что усыновление полностью перевернёт мою жизнь и уже никогда не будет так, как раньше. А к огромному количеству негативных эмоций и переживаний оказалась не готова. У Севы не было никаких поведенческих проблем, он был и остаётся солнечным мальчиком: никогда не истерит, не канючит, не вредничает, не обижается надолго. Просто мечта, а не ребёнок. Но меня корёжило страшно. Ту адаптацию я называю "периодом потери себя". Я постоянно думала о ребёнке, чувствовала страшную неуверенность, считала себя никудышной матерью — и вообще не понимала, кто я и зачем. Раньше я знала, кто я — одинокая интересная молодая женщина, владелец собственного маленького бизнеса, дизайнер газет и журналов, редактор и журналист... Теперь я знала, что я — мама Севы, и это моя главная роль, и я с ней не справляюсь. Избавил меня от этого ужаса Олег — в разгар адаптации мы познакомились и решили, что у нас будет семья. Я училась у мужа тому, как надо общаться с ребёнком, да и он, взяв на себя часть забот и занятий с Севкой, освободил пространство для "прежней меня".
Почти сразу после нашей свадьбы мы забрали из интерната нашего старшего сына, Адиля. Олег сам собирал на него документы, но раз уж у нас семья — мы продолжили начатое уже вместе. В адаптации с Адькой на первом месте была ревность, причём у всех ко всем. Адька привык к мысли, что у него есть папа — и, видимо, семья для него означала прежде всего "папа в безраздельное пользование". Я иногда чувствовала себя заложницей: нельзя было уединиться с мужем даже на десять минут — начинались слёзы и истерики...
Но отгремело и это — меньше чем за год. А потом в нашей семье появилась Даша... Которая демонстрировала нам поведение, как по учебнику: отрицание, враждебность, истерики... Я, как человек, который любит тишину, от постоянных воплей и прочих громких звуков (включённой музыки, орущего телевизора, собственных попыток это всё перекричать) просто-таки заболевала. Стыдно сказать, но только в те дни, когда Даши не было, я начинала чувствовать себя живой и наслаждалась покоем. В остальное время мне хотелось заткнуть уши и спрятаться в тёмном углу, чтобы меня никто не нашёл.
И всё-таки, как бы ни было тяжело в начале, с каждым днём становится легче. Дети — наши лучшие учителя. Именно благодаря Даше я узнала многое о своей женской сущности: она такая "настоящая девочка", а я большую часть взрослой жизни прожила в "мужском" стиле, где Дело — это главное, а эмоции второстепенны. И мне ещё многому предстоит научиться, прежде чем я стану для неё настоящей мамой.
Надеемся на время
Марина Васильева (Дима, 5 лет 8 месяцев; Настя, 3 года 5 месяцев; дети в семье 2 с половиной года)
Я "приёмная бабушка", поэтому наблюдала адаптацию детей и родителей со стороны. Приезжала я к ним часто, поэтому многое замечала.
Прежде чем попасть в нашу семью, детки в доме ребёнка провели полгода. У девочки особого привыкания не было, а вот внучок мучился сам и маму мучил. Сначала были истерики на ровном месте. Доводил её до слёз, хоть она и подготовлена теоретически в ШПР была. Потом прибавились проблемы со здоровьем мальчика: перестал функционировать кишечник, по врачам бегали, но только через несколько месяцев всё вернулось в норму.
Ещё поначалу дети очень плохо засыпали дома днём. Их уговаривали все взрослые по очереди, пока не сообразили: в доме ребёнка их ведь никто не спрашивает, хотят ли они спать, просто укладывают в кровать. И однажды мы просто раздели их, уложили и строго сказали: "Спать!" Они тут же повернулись на бок и закрыли глазки. С тех пор проблем с укладыванием нет — хотя, конечно, уже обязательны перед засыпанием поцелуи и обнимашки. Мама Аня у нас в смысле режима молодец: чётко его придерживается, и детям привыкать к новому легче.
Про один случай расскажу. Дело было в эти новогодние праздники. Детки к этому времени уже почти два года дома были, нам казалось, что все привыкли. Оказывается, нет. Мама пришла на утренник к Диме в детсад, нарядила его клоуном, как всех мальчиков в группе, сделала "макияж", мальчонка был довольный и радостный. Мама пошла на место зрителей в зал, а ребёнок остался в группе, со всеми детьми. Начинается их выступление, все дети выходят в зал, а нашего всё нет. Потом уже, в самом конце, с другой группой, идёт наш заплаканный клоун. Стих рассказал старательно, но грустно. Мама потом его спрашивала, в чём дело, но кроме того, что он чего-то испугался, ничего не поняла (говорит он у нас пока нечисто). А потом, дома, она случайно увидела такую сценку: малыш подошёл к зеркалу в прихожей и говорит сам себе: "Как хорошо дома!" И мы догадались, что, видимо, этот утренник в детском саду ему напомнил тот единственный Новый год, который он встречал в доме ребёнка. Может, он испугался, что опять там очутился? Кто их знает, что у них в головках, у наших страдальцев маленьких.
Родителям было нелегко. Всё-таки им уже по
В последний раз была я у них в феврале: сейчас в другом городе живу, 12 часов самолётом. Детки уже спокойные, довольные жизнью. Единственная проблема у мамы — считает, что Диму никак не может полюбить так же, как и Настеньку. Про ту даже сны видит, будто сама её родила. И со стороны это видно, разное отношение к детям. К Димке с самого начала более требовательное, строгое, хотя и было-то ребёночку всего три года. Но маленькая есть маленькая. Ей все восторги и умиления — как пошла, как заговорила... И сейчас так же: с малышкой все капризы преодолимы, всегда мама найдёт, как отвлечь, как насмешить... А к сыну — по-другому, как-то более отстранённо, строго, иногда и жёстко. Не только я это замечаю, все наши, кто видел их отношения, все Димку жалеют. Но что тут сделаешь? Надеемся на время, которое всё лечит.
Продолжение следует...
