Это повесть в трех частях о рождении моих дочерей и об эволюции меня в роли роженицы.
Часть I. Женька
Август 1993 года, мне 19 лет.
На приеме участковая врач сообщила — рожать будем через недельку, надо бы лечь в патологию, шейку поготовить... Сказано — сделано! Назавтра я была уже в ОПБ нашего Среднеуральского роддома. Посмотрев на кресле, доктор сказала: "Дня через 3-4 родим". О чем я в этот же день сообщила мужу. Стандартные процедуры — уколы, измерения давления, взвешивания... Прошло 4 дня, 5, 6.... Каждое утро? заходя в палату для обхода, ведущая меня доктор удивленно вскидывала брови: "Ты еще здесь?" Соседка по палате, с которой мы поступили в один день, ушла со схватками в родильное отделение, а моя детка все не торопилась появляться на свет. В четверг (на 10 день моего пребывания в ОПБ) на обходе доктор сказала: "За выходные не родишь — пойдешь на родовспоможение". Весь день, и особенно за ужином, я чувствовала необычные покалывания в причинном месте. Было не очень комфортно, весь день не могла я найти удобное положение, даже днем не уснула. Вечером улеглась спать, но мне не спалось, появилась какая-то одышка, лежать было неудобно ни так, ни эдак... Встала, прошлась, почувствовала, что живот начал ненадолго напрягаться. Разбудила соседку, опытную по сравнению со мной, роженицу (она сохраняла 2 ребенка). Описав свои ощущения, спрашиваю: "Это уже оно?" Она утвердительно кивнула и, велев записывать промежутки времени, уснула опять. Промежутки между схватками были по 10-15 минут. Я вышла в коридор, дежурная медсестра посоветовала идти спать. Я повиновалась. Легла. Проворочалась 2 часа — боль была уже более долгой и частой. Проснулась соседка, сходила за медсестрой. Та скомандовала собирать вещи и шагать за ней.
В родильном отделении нас встретила заспанная санитарка, что-то буркнув, скрылась в неизвестном направлении. Обернувшись, я хотела что-то спросить у приведшей меня медсестры, но её уже и след простыл... Простояв в одиночестве минут 10, осторожно двинулась вслед пропавшей санитарке. Длинный коридор, слабо освещенный тусклыми лампочками... Запах спирта и почему-то арбуза... Проходя мимо одной из открытых дверей, увидела возле взрослой больничной койки маленькую пластиковую каталку. "Там малыш!" — подумала я и улыбнулась, представив, что через какое-то время уже моя кроха тоже будет сопеть в такой тележке.
Навстречу уже шла девушка в белом халате. Взяв у меня из рук обменку, махнула идти за ней. "Из патологии? Первородка... Что ж они до утра не могли подержать тебя? Бритая? Молодец...", — бормотала девушка, подавляя зевоту. Проводила меня в комнату, издали напоминающую собой операционную: яркий свет ламп дневного света резал глаза... Ушла... По рассказам уже рожавших приятельниц я ждала, что у меня заберут все вещи, сделают клизму и проч. Ничего подобного. Через несколько минут мне велели переодеться в казенную рубашку, на кровать положили кучку сероватых тряпочек. Пришла врач, на кровати измерила мне давление, дождалась схватки, кивнула, велела принимать любое положение, в котором мне удобно и удалилась...
Прошло около 3 часов, на улице уже было светло, я ходила как заведенная все это время вокруг родильного кресла, вдоль и поперек пересчитав плитки всех цветов на полу... Схватки были все с той же периодичностью, не усиливались и не ослабевали...
В начале 9 утра заглянула другая уже медсетсра, за ней вошла врач, тоже сменившаяся уже... Спросила как дела, что со схватками?.. Измерила давление, проконтролировала 2 схватки. Ушли обе. Вскоре медсестра вернулась, неся на подносе несколько шприцов, велела лечь и приготовить вену. Что-то поставила... Удивилась что у меня не отняли часы с руки, сказала протереть потом их проспиртованной ваткой, которую дала мне для зажимания места укола.
В отделении началась дневная суета, голоса, бряканье посуды... "Завтрак",— догадалась я.
Схватки мои были все в той же поре — не сильнее и не чаще. Ноги дрожали от двенадцатичасового хождения по палате, в глазах как песка насыпано (не спала я уже больше суток). Снова пришла врач, стандартно измерила давление, проверила схватку...
Снова я одна... Продолжаю ходить, схватки наконец начинают усиливаться и учащаться, "Наконец-то!" — подумала я. Боль даже радовала... Прошло еще около часа. В голове был какой-то гул и звон. Боль была постоянной и ноющей, отпускало, как мне тогда казалось, на какие-то секунды. Прижимаясь лбом то к оконному стеклу, то к кафельной стене я продолжала шагами измерять периметр палаты. Сквозь зубы мычала что-то, пыталась напевать, стонала. Кричать в голову не пришло, с детства не умела эмоции на люди выносить... Снова пришла врач, снова уложила меня на кровать, посмотрела раскрытие: "Четыре сантиметра, скоро уже!" Опять ушла...
Я подошла к окну, облокотилась на подоконник — на улице собирался дождь. Первые капли ударили по стеклу, и по моим ногам заструилось что-то теплое. Растерянно глядя на образовавшуюся подо мной лужу, я негромко позвала: "Доктор!" В ответ — тишина. Вдруг где-то в конце коридора слышу выкрики: "Что? Масло? Какое? Что? Сливочное? Да! Внизу дают!" Топот ног, хлопнула дверь, тишина. (Поясню: 1993 год — время великих дефицитов и натуроплат, когда на предприятиях зарплату давали продуктами, велосипедами и проч.).
Выползла из родовой, побрела я по коридору... Навстречу бежала (о, спасибо тебе, Господи!) моя стационарная врач. "Ты чего тут бродишь? Шагом марш в родовую! Оттуда нельзя выходить!" "У меня воды, кажется, и еще я какать хочу..."
Загнав меня на кресло, она посмотрела раскрытие, крякнула и спросила: "А где все-то?" Я ответила: "За маслом ушли, там внизу масло дают" Она тихонько выругалась, сказала мне: "Постарайся не тужиться!" И убежала. "За маслом", — подумала я и, почему-то, заплакала... На улице тем временем началась гроза...
Изо всех сил стараясь сдерживать потуги, я попыталась нащупать свою промежность — под ладошкой была округлый твердая поверхность... Головка! Тут я уже не сдержалась и разревелась в голос, не от боли даже, а от страха!
В палате потемнело, за окном тревожно грохотал гром...
В этот момент набежала полная комната народа во главе с моей разъяренной докторшей! Шесть человек! Она седьмая!
Суета, мои ноги ставят на ледяные железки, в руки пристраивают опять же железяку...
"Тужимся! На раз-два-три! Ну? Давай!" Я тужусь, я стараюсь... Меня опять ругают, слезы градом, мне не столько больно, сколько обидно. "Тужимся! Работаем! Ты задушишь ребенка!" Тужусь! Кажется, что глаза из орбит вылезают... Резкая боль в промежности — разрезали. Еще! Тужусь я!
Мужчина в белом халате (откуда он взялся?) наваливается всем корпусом на мой живот... Хлюп!...
Я даже не сразу поняла, что значат эти слабенькие похрюкивания...
— Девочка!
Моя? Я? Уже? Моя девочка? Слезы опять... Мне показали синюшные пяточки и ребенка. Попкой... Дальше, как во сне..
— Вес 3150, рост 54, время рождения 12:30, 1 период — 14 часов, 2 период — 30 минут. Молодец, девочка! Это уже ко мне относилось, оказывается...
Дальше — меня штопают, следом пузырь со льдом на живот, дочку завернули и оставили тут же в родовой палате на пеленальном столике. Я слышала, как она пускала пузыри и будто удивленно охала... Не описать на бумаге этот звук... Пришел тот самый мужчина с медсестрой, что-то поставили мне в вену: "Отдохни". Уснула, как провалилась куда-то... Проснулась. Кажется, что проспала 2 дня. Глянула на часы — прошло всего 20 минут. Голос где-то в изголовье: "Лена, ты куда-то торопишься?" Анестезиолог, оказывается, тот еще "петросян".
Доченьку уже унесли... Тороплюсь, конечно же... Тороплюсь. Мне срочно нужно к моей дочери! Ведь теперь я — мама!
Ух, как грянуло в окна солнце!
Часть II. Юлька
Октябрь 1997 года, мне 23 года.
Памятуя о долгих 14 часах в роддоме при рождении старшей, я клятвенно пообещала себе, что второго ребенка поеду рожать только из дома.
Вечер 10 октября, пятница, вчера был день рождения у мужа, дома полно всяких вкуснятин — салатиков и прочих праздничных атрибутов застолья, а мороженого (вот же засада!) нет! Ну, нет в доме мороженого! Поехали в далекий магазин, купили вкуснейший на вид торт-мороженое, муж высадил меня возле дома и отправился в гараж ставить машину и "посмотреть" масло. Как водится у мужиков, заглянул по-свойски к соседу по гаражу, помог ему "посмотреть" карбюратор...
Старшая дочь была в Поволжье у мамы.
Дома я, разочарованно поковыряв оказавшийся невкусным пресловутый торт, решила, непонятно с какой радости, разморозить холодильник... Корячась с замороженным мясом и тазиками, почувствовала легкие "похватывания". До предполагаемого срока родов было еще дня 3-4. "Треники", — подумала я, продолжая тереться возле холодильника.
Минут через 15-20 поняла: не "треники" это. Настоящие, качественные схватки. Каждая продолжалась уже минуты по 2-3 с небольшими промежутками, не очень болезненные, но достаточно настойчивые...
Сотовый телефон в ту пору был еще совершенно недоступен простым смертным. Я заволновалась — в "скорую" звонить совсем не хотелось, тем более у мужа не было ключей, и уехать из дома я ну никак не могла (вот же мысли!). Тем более я была уверена, что рожать я буду как в прошлый раз — не меньше, чем полноценный рабочий день. И эта мысль меня, вкупе с заботой о холодильнике, несколько утешала.
Через какое-то время раздался звонок, звонил муж (зашел позвонить, специально к охраннику на прилегающую к гаражам базу). Этот момент меня еще крепче убедил в силе моего Ангела-хранителя. Муж решил, что я наверняка волнуюсь, и решил предупредить, что он машину поставил и уже вот-вот придет. Я сказала, что волновалась, конечно, и чтоб машину он брал уже обратно, ибо... пора. Муж всполошился, заволновался, что уже выпил с мужиками баночку пива. Я решила, что он найдет кого-то с машиной, но он явился сам. За рулем...
Вещички для роддома у меня были уже собраны. И мои, и деткины. И мы поехали. Подъехали к роддому (и вновь это был Среднеуральский роддом), на часах около 23 часов. Два или три светящихся окна не добавляли уверенности, схватки у меня от страха прекратились. Муж вышел из машины, позвонил в звонок приемного покоя. Один раз, другой... В открытом светящемся окна 2 этажа показалась темная фигура. "Мужчина! Что хотели?" Довольно странный вопрос человеку, звонящему в приемный покой роддома. "Что-что?! Рожать приехали!" — не слишком вежливо отозвался мой муж.
Через несколько минут нам открыли, меня провели в комнату, мужа вытолкали в коридор. Я переоделась в казенную рубашку, халат, свои тапочки. Вышла обратно в коридор, отдала мужу верхнюю одежду, поцелуй... "Пока!"
Вернулась в комнату, там 2 медсестры заполняли мою карту: стандартные вопросы, документы... И вдруг одна из м замечает: "Так у тебя схваток-то нет! Ты чего приехала?"
Оправдываюсь: "Они были, правда, были, довольно сильные, просто почему-то прекратились..." Меня подняли в родильное отделение, провели в родовую палату. Это была та же самая палата, в которой я рожала свою первую дочь! Как дома оказалась.
Пришла дежурная врач, посмотрела меня, давление, то-сё... Раскрытие было около 5 см, в прошлый раз меня на этом размере начинало уже подтуживать, но на этот раз я была спокойна, всего-то 2 с небольшим часа прошло, до родов еще долго. Врач сказала, что если схватки не начнутся в течение часа, меня переведут в патологию. Я расстроилась. Стала мысленно и шепотом уговаривать малышку начинать рождаться. Вспомнила о стимуляции схваток посредством массирования сосков, попробовала. И к моей радости ощутила слабенькую схватку. Потом снова и снова. Все сильнее и чаще. Процесс пошел.
Через полчаса схватка превратилась уже практически в одну непрерывную, очень болезненную. Голова кружилась, во рту было сухо, я выпила пару глотков воды и меня затошнило. Вскоре вырвало в раковину. В этот момент вошла врач, возмутилась, что мне не сделали клизму в приемном отделении. Глядя на меня, убедилась, что делать ее уже поздно. Сообщила, что родить 10.10 я уже не успела, красивая дата закончилась, и наступило 11 октября. Посмотрела на кровати, удивилась, удовлетворенно сообщила, что раскрытие хорошее, будем рожать. "Уже?"— подумала я. — Не может быть!"
Врач ушла, через несколько минут появилось 2 человека в белых халатах, забрякали тазики, инструменты... Я взгромоздилась на кресло. Мне прокололи пузырь, сообщили, что воды хорошие.
Снова, как 4 года назад: "Тужимся! Раз-два-три! Хорошо, еще! Можешь? Дыши, отдыхай".
Я тужусь, у меня получается... В перерывах между потугами со мной разговаривают: "Второй ребенок? Кого ждешь? Девочку? А дома кто? Тоже девочка? Вот и хорошо — девочке нужна сестра, мальчику — брат! А себе рожают третьего ребенка!" Улыбаюсь... Слышу слова доктора у себя в ногах: "Ой, рыженький!" Паника... Откуда? Почему рыженький? Мы оба брюнеты! Мама дорогая!
"Еще раз! Давай! Рожаем головку, а потом будет последняя потуга — плечики и все остальное!"
Тужусь... Хрлюп!
"Всё, всю сразу родила! Девочка! Ой, да сразу описалась!"
Показали доченьку... Даже не синюшная, сразу бордовая, на головке — рыжий ирокез, когда на кресле меня смазывали йодом — головка уже показалась, и её мазнули тоже...
"Вес 4100, рост 54. Красавица! Время родов 3 ч. 45 мин, период потуг — 15 мин." Во как!
Дочка крупнее первой, роды назвали "стремительными", а я не разорвалась совсем. Меня увезли в палату. Следом привезли мою кроху. Я сразу встала к ней, долго рассматривала, прошептала: "Привет, моя принцесса! Я — твоя мама! Скоро поедем домой, там ждет папа. А еще у тебя есть старшая сестра! Мы так тебя ждали!"
Часть III. Софийка
Апрель 2006 года, мне 32 года.
На последнем УЗИ убедились — снова девочка! Я тут же вспомнила слова акушерки, балагурившей со мной во время вторых родов. Эту дочку я рожаю себе!
Это же УЗИ показало, что малышка находится в тазовом предлежании. На приеме доктор спросила: "Сама рожать будешь?" "Конечно сама! С таким-то задом и не родить!?"
Врач настаивала на покладке в ОПБ для подготовки к родам, возраст, дескать, да и вообще. Написала мне направление. Я покивала, но в отделение не поехала, и таким образом последние почти 3 недели меня никто не смотрел. Я уговаривала малышку перевернуться, делала упражнения...
Схватки начались за 3 дня до родов, начинались примерно около полуночи, я ложилась в ванну — они проходили. Началась Страстная неделя Поста. В ночь с понедельника на вторник я решила — в ванну не полезу, хочу уже рожать, очень уж тяжело было мне ходить в последнее время. Схватки начались как по расписанию — примерно в 23.30. Сначала слабенькие толчки и напряжение живота, даже приятные были эти похватывания. Я бродила по квартире, время от времени ложилась то там, то сям. Муж и дочки спали. Я разговаривала в полголоса то с малышкой, то с кошкой, и со стороны наверно выглядела не совсем вменяемой. Через час моих блужданий схватки резко усилились, и я уж ожалела даже, что не улеглась в ванну, представила, что сейчас нужно будет будить мужа, начнется суета и беготня... И опять в роддом приедем ночью, везет же мне!
По моим расчетам срок родов был завтра, по врачебным — неделю назад. Разбудила мужа, поехали. Дверь на этот раз нам открыли довольно быстро и без лишних расспросов повели переодеваться Я чуть было не забыла попрощаться с мужем, настолько стремительна была встретившая нас санитарка.
Далее последовали ответы на вопросы, заполнение бумаг...
Традиционно меня переодели в рубашку и халат, на этот раз рубашка была не серо-застиранная, а одноразовая, хлопковая (цивилизация проникла и в Среднеуральский роддом). Похвалили, что я побрита, и впервые за мои трое родов я получила в казенном доме такую "необходимую" процедуру, как клизма.
Поднимаясь в родильное отделение я чуть было привычно не завернула на лестнице на 2 этаж, но родильное отделение уже находилось на третьем.
Палата, крашеные стены, кресло, уже несколько изменившейся модификации по сравнению с родами 8 лет назад.
Пришла врач, осмотрела меня, порадовалась, что роды не первые, а аж третьи, пожелала удачи. Заверила, что все будет хорошо. Через несколько минут прибежала обратно с обменкой в руках и взволнованно поинтересовалась, почему я не приехала в ОПБ с тазовым предлежанием. Потом тут же себя одернула: "А я головное нащупала, ну-ка, ложись-ка... Точно головное! Слава Богу!"
Перевернулась! Моя кроха меня услышала! Какая же она умница!
Схватки, такие разные по продолжительности и по силе. Никакой тенденции и периодичности! Как попало, то часто и слабо, то сильно и редко, то, как надо, усиливающиеся и учащающиеся...
Боль в пояснице не давала ни на минуту прилечь, кровать еще такая, жуть. Продавленная до пола сетка, если и удастся лечь, то встать нереально больно! Хожу... По часовой стрелке и против нее, вперед лицом и вперед спиной, от стены до стены. Воду не пью (помню о прошлых родах). Вдруг начинаю понимать, что я не вижу часть палаты, слепое пятно справа и вверху... Зову медсестру, сообщаю ей об этом. Она взволновалась, пригласила врача, меряем давление — высоковато. Что-то ставят в вену, мгновенно отпускает, становится легче. Начинаю просто чувствовать внутри себя давление малышки на кости таза, уговариваю её: "Давай, кроха, старайся, толкай, вперед! Я тебя жду, я тебя так люблю!" Врач смотрит шейку, на кресле прокалывает пузырь, радуется, что светлые воды, хотя плод явно переношен. С кресла слезать не советует, т.к. вот-вот начнет тужить. И она не ошибается.
Зовет акушерок.
И вновь знакомые команды: "Тужься! Молодец. Тужься вниз, а не в лицо! Как будто какаешь!"
Вот оно! Только в третьих родах я поняла, что я делала не так! "Тужься" для меня означало "напрягайся". А куда — вот об этом я не думала. В итоге в обоих прошлых родах я имела лопнувшие сосуды в глазах и на лице! А в этот раз, не поймите меня неправильно, я испытала, можно сказать, физическое удовольствие от потуг, от освобождения...
Тужусь теперь уже так, как следует. Три потуги и всё! Моя кроха уже недовольно кряхтит в руках акушерки и не хочет, чтоб её тискали.
В этих родах я впервые получила новорожденную дочку в свои руки на несколько минут еще на пуповине. Потом ее ненадолго забрали, измерили, взвесили (3650, 54 см) обработали и положили мне на живот, ротиком возле груди и не велели помогать ей искать грудь. Малышка сама приползла к соску и зачмокала. Больше часа она сосала, не отрываясь! Вспотела даже...
Софья родилась 18 апреля, во вторник на Страстной неделе, к Пасхе мы были уже дома.
Эпилог
Теперь у нас три расчудесные дочки! И давно уже перестали раздражать комментарии окружающих: "Наверное, мальчика хотели? Ничего, не расстраивайтесь, главное, чтоб здоровенькие были!"
Я самая счастливая на свете мама! У меня чудесный муж, ведь дочери рождаются у надежных мужчин!
