О втором ребенке я начала задумываться примерно тогда, когда дочке исполнился годик. Украдкой поглядывая на проезжающие коляски со сладко посапывающими младенцами, думала: «Хочу». И тут же отдергивала сама себя: «Но только не сейчас». Мысль о погодках вызывала у меня содрогание, хотелось дорастить старшего ребенка до более-менее сознательного возраста.
Когда Олечке исполнилось три года, она пошла в садик, а я на работу. Какое-то время радовалась, что декретный отпуск подошел к концу, наслаждалась обретенной свободой. До того момента, когда однажды, по дороге домой, не увидела на улице молодую маму с ребенком. Одной рукой мама толкала прогулочную коляску, другой — поддерживала годовалого карапуза. Малыш смешно перебирал неокрепшими ножками и сосредоточенно «помогал» везти коляску.
Глядя на эту милую картинку, я как всегда подумала: «Хочу». Следующая мысль, посетившая меня, была новой и непривычной: «А почему бы и не сейчас?»
Пришла домой, набрала в аське сообщение мужу: «Как насчет второго?» Получила в ответ краткое «угу» и улыбающийся смайлик.
И тут мне стало страшно. Милые, трогательные картины младенчества моей дочки тут же исчезли из памяти. В сознании замаячили ужасы токсикоза, родов, бессонных ночей, длительного домашнего ареста, обострившихся конфликтов с мужем и со свекровью... Я засомневалась. В субботу мы с мужем и дочкой пошли гулять в парк. Пока муж катал Олечку на качелях, я прогуливалась вдоль пруда, пытаясь прислушаться к своей интуиции. Хочу или не хочу? Сейчас или не сейчас? Хочу. И сейчас.
Но, как говорится, мы предполагаем, а жизнь располагает. Через несколько недель в кабинете гинеколога я услышала диагноз «аднексит» (воспаление придатков).
Следующие полгода мне пришлось тратить уйму денег на антибиотики и другие лекарства, уйму времени на физиопроцедуры, хождения по кабинетам врачей. И каждый месяц слышала одно: «Продолжаем лечение». Врачи сначала заменили один антибиотик на другой, затем решили, что больше травить организм нельзя, перешли на гомеопатию. Одни физиопроцедуры сменились на другие, потом на третьи. Но результата лечения не было — все болезненные симптомы сохранялись.
Так продолжалось из месяца в месяц. В Интернете я постоянно натыкалась на статьи о том, что затянувшееся воспаление придатков чаще всего приводит к бесплодию, плакала и благодарила Бога за то, что хоть один ребенок у меня уже есть.
Во время лечения врачи категорически не рекомендовали беременеть — пугали всевозможными осложнениями. В частности, внематочной беременностью. Подруги советовали мне прекратить визиты в женскую консультацию и наперебой рекомендовали частных врачей, платные клиники, медицинские центры с современной диагностикой. Но после полугода бесконечной траты денег, времени и нервов я была не в силах продолжать это «хождение по мукам». С мыслью «будь что будет» решила все же перестать предохраняться. Практически сразу после воплощения решения в жизнь я начала замечать, что со мной происходит что-то странное. Это не касалось изменений на физическом уровне. Просто мне начало казаться, будто мир вокруг преобразился — наполнился новыми звуками, запахами и красками. Состояние мое напоминало эйфорию, словно я выпила бокал шампанского.
Помню, гуляла я по проспекту с mp-3 плеером в ушах. Села на лавочку в парке возле фонтана. И неожиданно фонтан в моих глазах заискрился всеми цветами радуги. Растущие на клумбе бело-розовые розы показались мне сделанными из хрусталя — такими яркими, прозрачно-переливающимися они были. Картина перед моими глазами была настолько радостной и праздничной, что напомнила мне заставку свадебной видеосъемки: цветы, фонтаны, музыка — все играет и искрится. Сколько раз я прежде гуляла в этом парке — ничего подобного не замечала.
Почему-то в тот период особое удовольствие доставляло мытье окна в квартире (хотя я очень не люблю все виды уборки, а мытье окон в нашей семье — обязанность мужа). Но оказывается, как здорово наблюдать, как на твоих глазах грязное, мутное стекло становится прозрачным, листва за окном неожиданно становится ярко-зеленой, а небо ярко-голубым... При моей обычной нелюбви к уборке новое пристрастие натолкнуло меня на мысль: “Что-то со мной не то...”
Еще вспоминается, что тогда мне очень нравилось кормить голубей — кормила их прямо с рук. И, вкладывая в клюв птицы кусочек булки, непременно загадывала желание. А еще очень любила слушать заливистый детский смех на площадках.
Так прошел месяц... В субботу после обеда я играла с Олечкой на ковре в гостиной. Сначала играли в настольные игры, потом просто обнялись и болтали. Я слушала милое щебетание дочки и... Перед глазами неожиданно начали всплывать картины из ее раннего детства. Словно вчера это было: в этой же комнате, на этом же коврике я учила малышку переворачиваться и ползти за погремушкой, показывала картинки в книжках, собирала для нее пирамидку и строила башенки из кубиков. Маленькая Олечка хлопала ладошкой по башенке — кубики рассыпались, и малышка заливалась счастливым смехом...
— Сходи за тестом на беременность, — обратилась я к мужу.
Сказала — и сама удивилась. Во-первых, месячные должны были прийти сегодня. Пока не начались, но для меня несколько дней задержки — вполне допустимое колебание. Тест собиралась делать не раньше, чем через неделю.
Во-вторых, я помнила, что по инструкции тест полагается делать рано утром, а сейчас четыре часа дня.
Тем не менее я настойчиво повторила свою просьбу.
— Подожди. Но ты ведь говорила, что тест будешь делать через неделю, — удивился муж.
— Нет, я сделаю его сейчас.
— Но ведь сейчас день, а делать нужно рано утром...
— Нет, сейчас! — продолжала настаивать я.
— Солнышко... Но мы ведь сейчас собирались пойти погулять. На обратном пути я куплю тебе тест, а утром мы его сделаем.
— Не слышишь, что я тебе говорю? — я начала терять терпение. — Ты сейчас купишь тест, я покажу тебе две полоски, и после этого мы пойдем гулять (фраза про две полоски вырвалась у меня совершенно непроизвольно).
— Ну, подожди... Рано еще тест делать...
— Да ну тебя! — безнадежно махнув рукой, я побежала в аптеку сама.
По дороге все думала — зачем, в самом деле, так горячиться? Тест, скорее всего, ничего не покажет в первый день задержки, да еще после обеда.
— Тесты на беременность есть? — дрожащим голосом обратилась я к аптекарше.
Та улыбнулась и показала на витрину. Рассматриваю. А что так дорого? В других аптеках, наверное, дешевле... Пойду, еще посмотрю. Но чувствую, что терпение на исходе. Протягиваю деньги и со всех ног бегу домой.
Проделав необходимые манипуляции, внимательно разглядываю тест. Появляется одна полоска, затем, практически сразу, вторая. Как говорится, что и требовалось доказать.
Выхожу из ванной, торжественно протягиваю тест мужу со словами: «Ну, что я тебе говорила!» Мы радостно смеемся, обнимаемся, поздравляем друг друга. Дочка решает принять участие в общей суматохе — тоже бежит к нам обниматься, мы падаем на диван и устраиваем «кучу малу».
Далее, пока мы с мужем приходили в себя от радости, Олечка нашла оставленную на столе стрип-полоску. Вообразив, что это игрушечный термометр (тест с двумя полосками и вправду напоминал термометр из детского наборчика), начала измерять температуру своим игрушечным зверям. При моей попытке забрать (оба своих положительных теста на беременность я трепетно храню в шкатулке) страшно разобиделась: «Это мой термометр! Я же измеряю температуру больному зайчику, у него горлышко болит! Отдай!»
Вечером, на прогулке, мы спросили у Олечки, хочет ли она братика или сестричку.
— Нет, — разочарованно протянула дочка, — не хочу! Я хочу собаку, подарите мне ее на день рожденья!
Тут надо сказать, что мультяшным хитом у нее в тот период был «Малыш и Карлсон», а любимым героем — Малыш, который с нетерпением ждал на день рожденья щеночка в подарок.
...Ночью я долго не могла заснуть от волнения. Но утро следующего дня было чудесным. За окном светило теплое июньское солнце, пели птицы, ветер доносил запах цветущей липы. Похожее ощущение я испытала на следующее утро после рождения Олечки. Тогда в окно тоже светило ласковое летнее солнце, доносилось пение птиц, запах цветов... И рядом с моей кроватью стояла люлька со спящей крошкой. Вот оно, утро новой жизни...
Что было дальше? Дальше начался знакомый по первой беременности сильный токсикоз — когда от любого запаха начинаются судороги, когда за целый день не можешь проглотить ничего, кроме воды, когда почти все время приходится лежать — потому что все попытки принять вертикальное положение чаще всего заканчиваются приступами рвоты. В этот раз я даже не могла читать и смотреть телевизор — тут же начинала кружиться голова, а к горлу подкатывала тошнота. Облегчение наступало только тогда, когда я лежала с закрытыми глазами и поджатыми под себя коленями. Так и лежала большую часть времени — закрыв глаза и изо всех сил отгоняя от себя преступную мысль: «Зачем я второй раз решилась на это?!»
Маленькая Олечка неожиданно прониклась пониманием и сочувствием к моему положению. Постоянно подходила ко мне, интересовалась, как я себя чувствую, не капризничала и не просилась на руки. Всегда спрашивала, не устала ли я, не тяжело ли мне. Если, играя, случайно задевала мой живот, долго извинялась и говорила, что нечаянно. Еще она терпеливо объясняла всем родственникам и знакомым: «Мамочка плохо себя чувствует, потому что у нее в животике ребенок, от этого ее тошнит и болит животик!» Милый эпизод — Олечке очень понравилось новое слово «беременная», и она употребляла его к месту и не к месту. Когда же у нее спросили, что это слово значит, дочка бойко выдала определение: «Беременная — это когда тошнит и болит животик!»
Также трепетно Оля заботилась о будущем малыше. Собирала вещи, из которых она выросла, находила свои младенческие аксессуары (погремушки, «грызунчики», детскую зубную щетку и т. д.), показывала мне и говорила: «У тебя ребенок родится — я ему подарю». Целовала и гладила мой живот, уточняя: «Я тебя целую в ребенка!» Спрашивала: «А ему там не скучно одному?» Как-то даже пыталась угостить братика или сестричку шоколадкой — через животик ( точнее, пытаясь засунуть кусочек мне в пупок) со словами: «Я с ним конфеткой делюсь!» В начале осени токсикоз отступил, я вернулась к работе, к прежнему образу жизни. Примерно в это же время я ощутила первые движения малыша. В первую беременность я долго не могла понять, оно ли это — шевеления напоминали лопанье крохотных пузырьков или дуновение ветерка. На этот раз я ощутила именно движение крохотной ручки или ножки — легкое, но очень отчетливое.
Очень полюбила я возиться с дочкой: игры, занятия с ней доставляют мне сейчас особое удовольствие. С упоением смотрю вместе с ней мультики и детские фильмы, с еще большим упоением читаю Олечке детские книжки. Еще полгода назад, читая дочке перед сном, после первых двух страниц начинала клевать носом, а Оля пыталась меня растолкать: «Ну, почитай еще!» Теперь читаю ей запоем и не могу остановиться, даже когда ловлю себя на мысли, что ребенку уже пора спать. Вспоминаю, как в первую беременность сама себе читала детские книжки, смотрела детские фильмы. Над некоторыми трогательными детскими сказками даже плакала, думая при этом: «Надо же, что беременность делает с людьми!» Теперь мои «беременные увлечения» разделяет ребенок, с которым нужно постоянно заниматься.
Особое наслаждение доставляют мне прогулки с дочкой в осенних парках: вместе мы любуемся пестрой листвой, собираем шишки, каштаны и желуди, а дома делаем поделки из природного материала. Много лепим и рисуем вместе. И трудно сказать, кому этот процесс доставляет сейчас большее удовольствие.
Пролетающие осенние дни кажутся мне чудесными. Я помню в своей жизни только одну такую яркую и красочную осень — в тот год, когда родилась Олечка. Помню, как моя трехмесячная крошка сладко посапывала в «кенгурушке» на прогулке, а я грелась под ласковым сентябрьским солнышком, любовалась золотисто-оранжевыми кронами деревьев, шуршала опавшими листьями, а в голове у меня то и дело всплывали строки из стихотворений. Та осень казалась мне такой сказочно-волшебной. И сейчас это ощущение чуда возвращается.
И нет той тоски и тяжести, которые преследовали меня всю первую беременность — только ощущение спокойного, безмятежного счастья. Сердце бьется, сердце ждет...
