Каждое лето Федя отправлялся на каникулы к бабушке — в Крым. На самом деле даже не к одной бабушке. Там жили сразу две бабушки, два дедушки, два Фединых дяди, их жены, а еще Федины маленькие сестричка и братик — двоюродные. И Федя всех их очень любил. С ними со всеми было веселее. Надоела одна бабушка — пошел к другой. Надоело с одним дедом мастерить мебель — пошел к другому огород поливать и клубнику собирать. Прямо в рот собирать.
Одно Феде не очень нравилось: нянчиться с сестричкой и братиком. Они еще маленькие совсем были. Мариша хоть говорить умела, а Ваня даже еще ходить не научился. И Феде приходилось их развлекать, когда взрослые уставали. Федя, конечно, любил братика и сестричку. И вообще малышей любил. Но с ними-то не погоняешь на роликах и в войну не поиграешь! С Маришей еще можно в дочки-матери поиграть, а вот с Ваней что делать, Федя совсем не знал. Он его даже немного боялся. Маленький совсем, а кусается! Это у него зубы тогда резались. Правда, Ваня уже наверно подрос. Но все равно. До войнушек ему еще далеко.
И каждую весну Федя начинал ужасно скучать по бабушкам, дедушкам, дядям, тетям и сестричке с братиком. Ему даже сны снились, как он садится в поезд и едет к ним, и они все вместе его встречают, и вместе идут на море, и на шашлыки, и на огород — клубнику собирать. Федя каждый день дергал маму, спрашивая, сколько дней осталось. А потом они действительно садились в поезд и ехали к бабушке. Наверно, поэтому Федя так любил поезда. Интересно, а кто их не любит? И, конечно, Федя очень любил верхние полки. Но мама как назло покупала билеты на нижние места. И Федю это очень злило. Но в этот раз Феде ужасно повезло. Билетов было мало, поэтому маме пришлось купить плацкарту — это когда в вагоне по бокам тоже есть полки. И самое замечательное, что именно такие полки и достались Феде с мамой. Нижняя и верхняя. Федя заранее был в восторге.
В день отъезда Федя проснулся раньше мамы с папой. Вещи они собрали еще вчера, но Федя решил на всякий случай проверить, не забыл ли чего. Федя внимательно осмотрел все свои игрушки, и книжки, и даже одежду. Ему очень хотелось похвастаться перед дедом своим грузовиком, который подарил ему на Новый год Дед Мороз. Грузовик был очень похож на дедушкину машину с работы. Но мама сказала, что брать надо самое необходимое. У бабушек игрушек и так полно, и еще надарят. Федя с тоской поглядел на свой грузовик, поставил его в гараж — под кровать, и велел солдатикам присматривать за автомобилем. Чтоб никто не угнал.
Потом проснулась мама с папой. Стали собираться. Приехал дядя Леша на машине. И все отправились на вокзал, потом долго обнимались перед поездом, а Феде уже не терпелось забраться на свою верхнюю полку. Именно так он и сделал, как только поезд, наконец, отправился. И больше не слазил с нее. Так ему было хорошо на верхней полке. И ел там, и в машинки игрался, и рисовал. И даже делал вид, что книжку читает. А когда наступил вечер, и надо было укладываться спать, Федя взял с мамы обещание, что она не снимет его с верхней полки, даже когда он уснет. Мама, конечно, переживала, что Федя упадет во сне. Но ведь Федя уже давно не падал со своего диванчика. Поэтому мама согласилась. А мама всегда выполняла обещания. И Федя спокойно уснул. Правда, ненадолго.
Феде снился замечательный сон. Про то, как он готовится стать космонавтом, и вокруг все ребята тоже готовятся полететь в космос, и все они тренируются в Звездном городке на специальных качелях, и Федя даже примеряет скафандр, но только в скафандре ему очень жарко. И Федя говорит, что полетит в космос без скафандра, а просто в маечке и трусиках. А на самом деле это его мучает одеяло. Из-за него ему так жарко, и скафандр тут совсем не при чем. Ну, правда, кто летом укрывается одеялом? В итоге одеяло летит с верхней полки вниз, а вслед за ним летит и Федя. Бац! Просыпается мама, просыпаются соседки, просыпается полвагона, и все начинают охать и ахать, и ругать маму, что она разрешила Феде спать на верхней полке. Один Федя ничего не понимает.
— Ну вот, — чуть не расплакалась мама. — Я же тебе говорила, не надо на верхней полке спать. Ты же еще маленький!
А Федя спросонья понял только одно: он лежит в проходе на своем одеяле, а это значит, что он упал, хотя и не поранился. А все вокруг кудахчут и жалеют его. И Феде самому стало жалко. И даже немного страшно. Но только совсем чуть-чуть. Мама, пожалуй, была права, подумал Федя, прижался к ней, обнял, но не заплакал. Ну, почти не заплакал. Только одна слезка сбежала, а это не считается. Это от обиды, что он и вправду еще маленький, и что свалился так по-глупому, и что теперь его в космонавты точно не возьмут.
— Мама, думаешь, мне теперь в космос нельзя? — решился, наконец, спросить Федя.
Мама сквозь слезы улыбнулась.
— Думаю, малыш, в парашютисты тебя теперь точно возьмут, — ответила она. — Но только давай ты эту ночь на нижней полке доспишь?
Парашютисты — тоже неплохо, решил Федя. А на верхнюю полку ему и, правда, больше не хотелось. Во всяком случае, пока что не хотелось. Федя улегся внизу, а мама, укрыв его простыней и погладив по голове, полезла на его место — наверх. И засыпая, Федя подумал, какая же все-таки его мама смелая — она-то уж точно с верхней полки не упадет. А еще Федя твердо решил, что когда вырастет, то вместе с мамой станет парашютистом, а потом вместе поступит в отряд космонавтов. Там такие смелые женщины точно нужны. Главное, маму уговорить. Но этим вопросом Федя решил заняться потом. Когда-нибудь.
Комментарий:
Моя шестилетняя Катюшка — огромный любитель историй. Не сказок (это мы уже пережили), а именно историй про жизнь. Когда все истории про жизнь наших близких и родных были пересказаны, пришлось придумать мальчика Федю. И почти каждый вечер вот уже на протяжении полутора лет мне приходится рассказывать все новые и новые истории про него. Часто жалею, что нет диктофона записывать эти истории, а потом расшифровывать. Но этим летом, когда Катя оправилась к своим бабушкам в Крым, решила вспомнить несколько историй и записать. Вот — одна из них. Кстати, с Федей почему-то очень часто происходят те же истории, что и с Катей. Наверно, потому что мне уже порой не хватает фантазии придумывать что-то совершенно новое. История про парашютиста — тоже один из эпизодов Катиного недалекого прошлого.
