Засыпаю как всегда, свернувшись калачиком, приходит Рома (он смотрел телевизор в другой комнате), от этого просыпаюсь, пытаюсь заснуть, но начинает ныть живот. Встаю, на часах 2.30, иду в туалет. Опять ложусь, боль становится регулярной. Ого! Да это же схватки. Засекаю время (а вдруг ложная тревога), но, нет, они идут регулярно, через 10 минут, опять иду в туалет, немного крови, залезаю под душ. Меня колотит от нарастающего ожидания ЭТОГО! Схватки уже через 8 минут. А какое сегодня число? Иду к календарю, тыкаюсь в другой месяц - 28, нет, 29. Одеваюсь. Иду к спящему Роме, на часах около 5.
Бужу: "Ром, Ром вставай он, кажется, хочет сегодня, поехали в роддом!".
Сонный Ромка: "Что случилось? Какой роддом? Сейчас ночь, все закрыто!"
Я: "Ромка, вставай быстрее, это точно роды!!!".
Встает, быстро одевается. Хватаем заранее собранную огромную сумку, идем к машине.
Несемся по окружной, просыпающаяся Москва залита солнцем. Я сжимаю в руке маленький будильник, схватки через 3 минуты. Вижу взволнованные глаза Ромы в зеркале заднего вида...
Приезжаем в роддом, несонная девушка (передо мной приехала еще одна будущая мамочка) встречает словами: "Да что у нас один роддом, что ли?"
- У меня контракт - говорю я.
- А... Проходите.
Ромка остается за дверью. Записывают данные, говорят переодеваться в казенное, девушка вызывает врача.
Приходит врач, смотрит, говорит: "Расслабьтесь. Так... раскрытие 2 пальца. Какой срок?"
- 38 недель и 2 дня. Сегодня рожать будем? - спрашиваю я.
Она: "Конечно!"
Выходу к Роме, отдаю паспорт, обнимаемся.
- Ром, я одна хочу, звони (надо сказать, что мы до последнего не решили будет ли папа присутствовать на родах), - говорю я.
Захожу обратно, девушка собирается ставить клизму со словами: "Это стимулирует". Клизма, туалет, душ, одеваюсь. Поднимаемся на лифте на второй этаж. Опять оформляют документы. Я уже тихонько скулю.
Женщина на посту, как потом оказалось и акушерка, принимающая у меня роды - Татьяна Егоровна: "Что так больно?".
Я: "Да, а обезболивающее Вы мне сделаете?" (хотя до этого была против анастезии).
Идем с ней в 11 бокс, она говорит лечь на кровать и уходит. Я лежу, при схватке перебираю ногами по холодному кафелю стены. Приходит врач, акушерка и анастезиолог. Смотрят : "О, да тут эпедуралку уже нельзя. Что так поздно приехала то?". Дают кислородную маску. Схватки, схватки, совсем нет передышки. Все куда-то ушли, я одна рожаю, на этаже мертвая тишина.
Я кричу: "Пожалуйста, помогите!" Мой голос звенит в ушах.
Приходит народ: "Чего кричишь?"
Я: "Больно очень!"
Анастезиолог ловит мою руку, игла вылетает, ждем окончания схватки, наконец в вену закачивается промедол. Мужчина гладит меня по голове, отчего-то становится так приятно и боль отступает.
Акушерка за моей спиной сидит с кем-то за столом, спрашивают: "А результаты УЗИ, анализы есть?"
Я: "Все у мужа".
Они: "А муж что же не пришел?"
Я: "Я решила, что хочу одна рожать".
Они все задают вопросы, я стараюсь ответить.
"Ты в маску-то все время не дыши, только на схватке!" Я до сих пор удивляюсь, как при таких частых схватках успеваешь даже как будто немного поспать!
Подходит Татьяна Егоровна: "Ну давай тужиться! Вдох, выдыхай и тужься три раза! Так, молодец!" Надо заметить, что акушерка дышала вместе со мной, чем очень помогла мне, иначе бы я сбивалась.
Татьяна Егоровна: "Кого рожаем-то? Вот чуб уже показался!"
Я: "Мальчика".
Татьяна Егоровна: "Ты про вертикальные роды слышала?"
- Да, за этим и приехала, - выдыхаю я.
Татьяна Егоровна: "Вставай, иди сюда, к кровати, резинку с волос сними. Вставай, держись за поручень и на схватке приседай и тужься".
Вместе приседаем.
Татьяна Егоровна: "Так, а теперь залезай на кровать, вставай на колени и обхватывай спинку".
Тут уже приходит и врач и еще кто-то.
Три потуги и Сережка выскакивает, как пробка из бутылки. На часах 8.00.
Голос акушерки: "Ирина, мальчика родила".
Сразу чувствуется облегчение.
Врач говорит: "Ляг на спину!"
А у меня все внимание приковано к маленькому сиреневому комочку - моему сыну! Я мама! Ура!
Сережу моют, взвешивают: "2550, 50 см".
- Такой маленький! - вырывается у меня.
И я все смотрю на него, завернутого в одеяло, его маленькое личико врезается в память.
Как-то незаметно выходит послед, врач зашивает маленький разрывчик...
- А можно его к груди приложить? - прошу я.
И вот Сереженька лежит на моем животе, я глажу его по спине и такая волна счастья... Сережу забирают. У меня живот весь в йоде от его пупка.
Мне кладут грелку со льдом на живот и ставят капельницу.
Врач говорит: "Вы сейчас поспите".
Подходит Татьяна Егоровна с завернутым в одеяло Сережей: "Мы сейчас малыша положим во вторую детскую, пусть там за ним понаблюдают, а Вы потом к нему придете". Я киваю.
Я проваливаюсь в сон, просыпаюсь на часах 9.20. Женщина из столовой приносит мне завтрак - запеканку, яйцо, печенье, чай и сок. Восстанавливаю силы. В соседнем боксе ходит девушка, держась за живот и смотрит на часы. А у меня уже все позади...
В 10 часов приходят две женщины и спускают меня в палату. Говорят полежать на животе 30 минут. Я лежу, потом иду в душ. Приходит моя врач, Ольга Сергеевна, назначает анализы, выслушивает вопросы. Потом приходит детский врач - Галина Ивановна. Тоже вопросы и ответы. Иду в детскую.
- Можно посмотреть малыша?
- Проходите.
Сережа лежит в камере, голенький в одном памперсе и спит. Рассматриваю его, какие маленькие ручки, пальчики.
Сотовый телефон (как и все вещи) остались у мужа, иду в палату, звоню по городскому. Помню телефон только мамин рабочий, но ее нет. Роды память начисто отшибли. Пытаюсь вспомнить телефоны. Вспоминаю Ромин рабочий, звоню через оператора. Трубку снимает Ромин начальник: "Вадим, здраствуйте, а Рому можно?"
- А он к тебе поехал! Поздравляем с сыном! Ну, вот никакого сюрприза, уже все знают...
Приезжает Рома его не пускают, т.к. часы посещений вечером. Но потом все-таки выписывают пропуск.
И вот он уже в палате, обнимаемся. На его сотовый звонит моя мама: "Да, Людмила Александровна, пустили. Все нормально. Иришка похудела! Малыша сейчас пойдем смотреть". Подходим к детской, там закрыто, сестричка куда-то отлучилась. Растягиваем удовольствие. И, наконец, они увиделись.
Рома: "Какой хорошенький. Самый красивый".
Я: "Ром, он на тебя похож".
Рома: "А, по-моему, на тебя".
Вот оно самое большое счастье. Все остальные победы - окончание школы, сдача на права, институт, работа - меркнут по сравнению с рождением ребенка.
Сцеживаю Сереже молозиво в пузырек. Отношу в детскую.
Сестричка смеется: "Мама пришла, капельки принесла!"
2 июля ночь, просыпаюсь отчего-то, меня распирает. Да это же молоко пришло! Ура! Теперь мы с едой.
Днем приносят Сережу, он ловко ловит крошечным ротиком сосок и хорошо сосет. В час дня 3 июля приносят мне его насовсем, показывают, как пеленать, складочки обрабатывать.
Сережка безмятежно спит. Я звоню Роме.
- Ром, он проснется, его перепеленать надо. А вдруг у меня не получится?
- Все получится. Ты только не волнуйся, а то твое волнение ему передастся, - успокаивает муж.
Просыпается, раздеваю мою обкаканную попку, кладу на столик, вытираю, пеленаю. Получилось. Кормимся, после еды Сережа сразу же засыпает. Кладу его в кювезик.
Вечером приезжает Рома. Держит сына на руках, я пока отлучаюсь покушать.
Утром бегу на сдачу анализов, днем - на УЗИ. И все мысли - как там малыш, не плачет ли? Но нет, он сладко спит.
И вот 6 июля в 16.00 нас выписывают. Мы идем вниз. Я переодеваюсь, сестричка одевает Сережу. Выходим - цветы поздравления, счастливый папа и бабушка с дедушкой. А на улице жара 30 градусов. Фотографируемся на память. Садимся в машину.
Ура! Мы едем домой!
Ирина, r_irina_n@mail.ru.
