Срок мне ставили 2 ноября. Однако как только я узнала (в 33 недели), что у меня родится девочка, я решила и постановила, что рожать буду в 38 недель, и все тут! (Слышала где-то, что девочек можно рожать на этом сроке, так как ребеночек уже считается доношенным, а вот мальчиков желательно доносить до 40 – не знаю, правда это или нет.)

Почему я настроилась рожать в 38 недель

Причин такому решению было много, но основная причина в том, что я иногда бываю очень нетерпелива...

Помню разговор со своей (уже рожавшей) подругой в самом начале моей беременности. Тогда я была очень горда своим положением, и так сильно хотела, чтобы у меня скорее появился животик, что на её замечание, мол, к концу беременности я буду мечтать чтобы животика скорее не стало, искренне недоумевала и уверяла её, что со мной этого не произойдет, ведь быть беременной – это так красиво... Помянула я её слова примерно неделям к тридцати... Не скажу, что к этому сроку я устала от живота. Нет, нисколько. Напротив, я каждый день смотрела в зеркало и искренне любовалась своей "беременностью", своим очаровательным животиком! К тому же живот у меня был не очень большой, поэтому особых физических неудобств и дискомфорта в движениях я не испытывала.

Дело было в другом, а именно: во мне окончательно погибло терпение, а на его месте росла и крепла тревога за все на свете – а точно ли все идет нормально, а не ошибаются ли врачи в сроке, который мне ставят, а не слишком ли крупный для меня будет ребеночек, а попаду ли я рожать в смену того врача, у которого хочу рожать, а если не попаду к врачу, у которого хочу рожать, то попаду ли к хорошему, а не случится ли чего-нибудь во время родов... – одним словом, море различных вопросов, и ни одного ответа. Естественно, хотелось поскорее освободиться от всех своих сомнений.

А последняя капля терпения иссякла в тот момент, когда я впервые увидела доченьку на мониторе УЗИ в 33 недели. Увидев своими глазами, что у меня под сердцем шевелится самый настоящий человечек, который двигает ручкой, так сладко зевает и забавно морщит лобик, я испытала такую гамму чувств, что не удержалась и заплакала от счастья. С того самого момента я день и ночь грезила, как возьму её на руки, отчетливо, как никогда, представляла, какие у неё маленькие ручки, какие нежные пальчики, какие у неё глазки, носик, губки... Каждую ночь я ложилась спать и начинала фантазировать, гладя свой животик... вот доченька впервые взглянула на меня, вот она впервые мне улыбнулась, а вот её первый шаг, а вот мы уже идем по улице, я веду её за ручку, она хохочет, а я всем своим видом показываю, как я счастлива, ведь я – мама... Засыпала я обычно в тот момент, когда выдавала дочку замуж.

Ну а второй причиной, как ни странно, была... астрология. По срокам получалось так, что на 39-й неделе моей беременности ещё был знак "весы", а на 40-й уже "скорпион"... Честно говоря, до беременности я не относилась к фанатам астрологических предсказаний. Но примерно на сроке 15 недель я оказалась свидетельницей спора моих подруг на тему "а какой из знаков зодиака лучше". Постепенно спор с обсуждения плюсов и минусов тех или иных знаков зодиака перешел на тему, а кого бы хотела лично я, единственная на тот момент в компании беременная особа... Вот тогда-то я впервые и задумалась, а действительно, кого я хочу: "весёнка" или "скорпиончика"... Выбор оказался непрост, потому что сама я по знаку зодиака "близнецы", как известно, знак крайне не однозначный в своем мнении. Да и в астрологию я верю от случая к случаю... И вот та часть меня, которая верит в астрологию, очень сильно хотела, чтобы ребенок был непременно "весы". Правда, в течение беременности эта часть меня меняла свои взгляды и какое-то время хотела чтобы был маленький "скорпиончик". В итоге к концу беременности мне было уже совершенно все равно, кто родится – "весы" или "скорпион".

И вот 18 октября, вторник – долгожданные 38 недель. С этого дня я просто стала умолять свой животик, точнее, того, кто в нем обитал, выбираться поскорее к нам, на белый свет. Я целыми днями рассказывала малышке о том, как сильно мы с папой её ждем, о том, какие милые вещички для нее приготовлены, какая удобная кроватка, какие миленькие чепчики, распашоночки. А еще я постоянно уговаривала доченьку, чтобы она ничего не боялась, говорила, что даже если нам будет очень трудно, я буду с ней рядом и что мы обязательно справимся. Уже сейчас, глядя на все происходившее тогда совершенно другими глазами, я понимаю, что говорила все это своей доченьке для того, чтобы убедить себя, в том, что все пройдет хорошо. Мне на самом деле становилось спокойнее, когда я осознавала, что моя девочка знает, что будет происходить в самый ответственный для неё момент – в момент её рождения.

А ещё 18 октября у меня с дочкой состоялся очень серьезный "разговор". Как сейчас помню, сижу на кухне, глажу свой живот и говорю: "Доченька, послушай меня внимательно. Я хочу тебя попросить, чтобы ты родилась или 19 или 22 числа – тогда ты будешь маленьким "весёнком" и в эти дни будет смена того врача, у которого я хочу рожать. А если ты хочешь быть "скорпиончиком", то родись 25 или 28 числа... Но не позже, потому что потом наш врач уедет в командировку..." Получив в ответ легкий пиночек (и в довесок – недоуменный взгляд мужа, оказавшегося невольным свидетелем этого "разговора"), я решила, что моя просьба принята к рассмотрению, и с чувством выполненного долга пошла спать.

Подготовка к родам

В пятницу, 21 числа, я должна была идти на еженедельный осмотр в консультацию. В течение всей беременности я, как пионерка, сдавала все анализы и не пропустила ни одного назначенного мне дня для осмотра. В последний раз, когда я была на приеме, врач сказала, что живот опустился, ребеночек лежит правильно, скоро в роды! А на прощание добавила: "Если до пятницы еще не родишь, приходи на прием по расписанию..." И вот дождливое утро пятницы...

Я с огромным трудом разлепила глаза и первая мысль, которая пришла мне в голову была такой: "Не пойду – пускай думают, что я родила... А если до понедельника не рожу, пойду на прием и честно признаюсь, что проспала". В этот день я действительно проспала... целый день, а остатки дня и весь вечер ходила как завороженная: кроткая, степенная, отрешенная (хотя по своей натуре я человек очень подвижный, даже, может быть, немного суетливый). И малышка за все это время ни разу не толкнула меня своей ножкой или ручкой, я только чувствовала плавное её шевеление. Наверное, она уже знала, что очень скоро ей предстоит тяжелая работа, и набиралась сил.

А назавтра, на субботу, у меня был назначен осмотр в роддоме у врача, который должен был принимать у меня роды. Точнее, не так: я очень сильно хотела, чтобы роды у меня принимал именно этот врач – Ольга Сергеевна, так как слышала о ней только положительные отзывы. Но так получилось, что на ту неделю, когда я по срокам должна была рожать, у неё была запланирована командировка, но меня это не сильно расстраивало, ведь я с дочкой уже договорилась...

И вот дата осмотра – 22 октября (срок 38 недель и 4 дня), дежурная смена Ольги Сергеевны. Мы с мужем едем в роддом. Можно было, конечно, прогуляться и пешочком, но поскорее хотелось узнать результаты осмотра. Возле роддома я прошу мужа немного погулять, а сама с колотящимся сердцем иду в приемное отделение. И тут мне навстречу выбегает кот и начинает ластиться к моим ногам! Я, ошарашенная таким радушным приемом, стою у входа в приемное отделение, а акушерка, увидев эту картину, будничным голосом предлагает мне войти и сообщает, что я рожу в ближайшие сутки-двое (при этом она даже не знала, какой у меня срок!). Стоит ли описывать мое состояние после такого поворота событий! С одной стороны кот, который у меня никак не вязался с роддомом, а с другой – медсестра, которая с порога в лоб осчастливила меня новостью! Немного позже мне объяснили, что по поведению этого кота безошибочно уже несколько лет определяют, кто из женщин, лежащих в предродовом отделении будет рожать в ближайшие сутки-двое. Точность почти 100% – если кот ластится к беременной, то в течении суток-двух, максимум трех она разродится! Мистика, скажете вы. Вот и я про себя посмеялась и, честно говоря, не поверила такому народному способу определения даты родов!

Осмотр. Я словно на экзамене, ожидаю "оценки". Во время осмотра врач с легким удивлением спрашивает:
– Ты уверена, что последние дни не ощущала ничего необычного? Может, живот тянуло?

Я отвечаю:
– Нет, только с утра живот крутит...
– А часто крутит?
– Периодически...

На что Ольга Сергеевна подозрительно на меня посмотрела, кивнула и выдала наконец-то "оценку":
– Шейка прекрасная, три пальца, хоть сейчас в роды! Домой за вещами и обратно в приемное!

Я не могу передать ту гамму чувств, которая меня охватила! Одна часть меня восприняла новость спокойно – ведь я же знала, я была готова к тому, что рожу в ближайшие пару дней. А другая часть меня была искренне удивлена, быть может, даже ошеломлена.

В общем, меня отправили за вещами со словами, что дома мне делать нечего, все равно не сегодня-завтра привезут на "скорой". Хочу заметить, что данный вариант для меня оказался просто идеальным. Я на протяжение всей беременности хотела, чтобы роды начались не дома, а в больнице, так как меня пугала неизвестность (а вдруг не вовремя распознаю, что рожаю, а вдруг будет ложная тревога и меня отправят домой, а это, соответственно, лишние нервы и пр.) А ложиться в предродовое отделение я не хотела ни при каких обстоятельствах.

И вот я после осмотра выхожу к мужу. А мне навстречу опять кот... Не могу словами передать, что я испытывала к этому проказнику – хотелось его расцеловать!

Сообщаю мужу: кажется, ты сегодня... или завтра... станешь папой! (я еще не в полной мере осознавала происходящее, поэтому говорить в утвердительной форме – язык не поворачивался).

Пока шли до остановки, я чувствовала себя влюбленной школьницей на первом свидании: чувства, эмоции переполняют, сердце колотится от волнения, хочется сказать что-то значимое, важное, а получается все невпопад. И такое слепое предчувствие близкого-близкого, чистого-чистого, невинного-невинного счастья! Еще я помню в тот момент глаза мужа – в них читалась смесь совершенно противоречивых чувств: волнение и радость, тревога и чувство облегчения, недоумение и спокойствие... И все это в сумме выражало любовь, ту самую любовь, которая позволяла мне держать себя в руках.

Мы приехали домой, где нас ожидали одиноко стоящие пакеты. Я, никуда не торопясь, еще раз перепроверила их содержимое (зачем, спрашивается – я наизусть знала, что и где лежит), все необходимые гигиенические процедуры были проведены накануне ночью, посидела с мужем на дорожку, съела йогурт (единственное, что я ела за сутки). И вот, вроде, все готово к выходу – вперед!

Дорога обратно в роддом заняла у нас времени больше раза в два. Если оттуда мы шли, как влюбленные робкие школьники, то обратно скорее, как пылкие влюбленные, которым предстояла долгая разлука. Мы держались за руки, как дети, и не находили слов, шли молча и очень-очень медленно, тянули время, а в какой-то момент, чтобы разрядить обстановку, просто начали беситься... Да-да, именно беситься, как маленькие дети! Шел первый в том году снег, мы ловили снежинки и смеялись от души... Представляете картину: глубоко беременная "девочка" стоит посреди улицы, подняв вверх руки, и ловит снежинки... И все было бы хорошо, если бы не предательский живот – он и болеть-то не болит, а периодически дает о себе знать! "И что же я такое съела, что даже чистка кишечника не помогла", – промелькнула в голове мысль...

Роддом

Роддом становился все ближе и ближе, а мы шли все медленнее и медленнее... Но все дороги когда-нибудь кончаются. И вот двери приемного отделения, ставшего вдруг таким родным. Вот кот, который тоже вдруг стал очень близким, опять ластится к моим ногам... Я переодеваюсь, отдаю мужу вещи, прощаюсь с ним, закрывается дверь, он уходит... и вдруг я осознаю: "А – ведь – я – иду – рожать". Силы оставляют меня, ноги становятся ватными, мне почему-то становится себя так жаль, что даже слезы выступили на глазах. Нет, я не могу сказать, что мне стало страшно. На самом деле, это была минутная слабость. Мне не было страшно: во-первых, я была спокойна, что принимать роды будет врач, которому я доверяю, во-вторых, я морально была готова к родам, я прочитала много литературы, прочитала бессчетное количество статей про роды на 7е, и я уже просто с маниакальным рвением хотела сама почувствовать те ощущения, которые описываются так разнообразно, а называются одним словом – "роды", ну и в-третьих, я осознавала, что за пределы этого здания я выйду уже мамой, держа на руках то самое драгоценное, ради чего стоит самой родиться на свет! Разве после этого всего я могла чего-то бояться? Наверное, могла. Но мне предстояла очень трудная, очень серьезная работа, от которой зависела моя дальнейшая жизнь и жизнь моей малютки, поэтому мне нельзя было тратить силы даром.

В приемном отделений провели все необходимые процедуры, поставили гель, для того чтобы схватки стали регулярными (я на тот момент еще даже не осознавала, что уже рожаю, я ведь серьезно думала, что у меня проблема с кишечником из-за хронического колита), и врач отвела меня сразу в родовое отделение.

Мне повезло – в этот день (точнее, вечер) было очень мало рожениц. У меня даже создалось впечатление, что весь роддом в моем распоряжении (несмотря на то, что на весь город работало всего два роддома). На этаже было несколько родовых комнат – одноместные, двухместные и трехместные. Мне любезно предложили выбрать любую, так как на тот момент были свободны все. Зайдя в первую попавшуюся родовую, которая оказалась одноместной, я там решила и остаться. Если честно, обстановка меня приятно удивила – ванная, шведская стенка, различные мячи и огромная белая железная кровать. Правда, лично мне кроме мяча и кровати больше ничего не пригодилось.

На курсах в консультации нам рассказывали, что роддом переходит на новую программу "Мать и дитя", согласно которой весь период родов и два часа после них женщина находится в отдельной палате. Нам описывали палаты, рассказывали, что они приспособлены для партнерских родов и пр., но мое воображение рисовало более скудную картинку, чем это оказалось на самом деле. Еще поразило то, что обстановка в палате была очень уютной: нежно-розовая плитка на стенах, все вокруг светлое, чистое, даже какое-то домашнее, и очень-очень тепло, хотя на улице температура была примерно около нуля.

С моих слов, наверное, все выглядит слишком идеальным. На самом деле, возможно, и были мелочи, которые не вписывались в "домашний интерьер", например, грубо закрашенные трубы, идущие вдоль стены – рудименты от прошлых ремонтов, или дверь, перекрашенная на несколько слоев – почему-то два этих момента очень крепко засели в памяти. Но это все не имело никакого значения, ведь я сюда пришла рожать, а не жить.

Меня уложили на кровать и надели на живот датчики, что бы сделать КТГ. Периодически приходила врач, щупала мой живот, кивала и уходила. Мне это казалось очень забавным – это выглядело так, словно она о чем-то спрашивает мою кроху и получает от нее ответ. В один из таких "сеансов" Ольга Сергеевна спросила: "Схватки терпимые, пока не сильно больно?" Я так не ожидала подобного вопроса, что автоматически кивнула головой – ведь мне совсем было не больно, да и с чего бы схваткам быть нетерпимыми, если их нет (ха, наивная!). Только вот кишечник что-то вдруг опять прихватило... ууух, все, отпустило...

Врач, получив в ответ мой утвердительный кивок и очередную жалобу на то, что меня не перестает крутить, удалилась. А спустя несколько минут внутри меня вдруг как хрустнуло, затем последовало два щелчка, и через пару секунд потекло что-то теплое – воды! Не успела я обрадоваться, как меня по-настоящему скрутила первая схватка. И вот тут я наконец-то поняла, что не болит и не болел у меня кишечник – это и были схватки, только пока еще очень слабенькие! Более того, я на протяжение последних двух дней испытывала эти ощущения, списывая их на боли в кишечнике: оказывается, это были предвестники! А сегодня с утра у меня были самые настоящие схватки – я уже рожала! Честное слово, я даже представить себе не могла, что можно перепутать подобные ощущения...

Процесс родов

Как только в очередной раз пришла врач, я ей сообщила, что схватки ощутимые, но еще пока терпимые. Меня отправили на кресло, смотреть раскрытие. На кресло я забралась с огромным трудом, пришлось даже пережидать схватку. Но все, кто находились в смотровой, а там почему-то было очень много народу, с пониманием отнеслись к тому, что я долго корячусь. Вообще, обстановка была очень дружелюбная, меня подбадривали, со мной шутили, постоянно о чем-то спрашивали – мне это помогало отвлечься.

А вот на кресле я впервые пережила те ощущения, при которых понимаешь, что надо бы потерпеть, но тело с трудом слушается. Я бы не могла назвать это болью, по крайней мере, это не та боль, которую испытываешь, например, если порежешь палец, однако для удобства буду употреблять слово "боль" – так привычнее. Пока я находилась в кресле, мне взяли кровь из пальца, так вот скажу, что на фоне схватки я совершенно не почувствовала, как мне прокололи палец, хотя обычно сдавать кровь для меня – настоящая пытка.

После осмотра схватки стали более интенсивными, и теперь у меня было одно единственное спасение – мяч! Я просто представить себе боюсь, как рожали раньше на кровати, не имея возможности даже ходить! Лично я по возможности все схватки переживала на мяче. И когда попробовала для разнообразия подойти к окну или на худой конец к шведской стенке (она была ближе) я ужасно пожалела, так как за короткий перерыв между схватками я не успела добраться до ближайшей опоры и меня словно парализовало, боль была во сто крат сильнее. Я с огромным трудом добралась до спасительного мяча и больше от него не отходила до самых потуг (кроме того страшного момента, когда мне пришлось лечь на КТГ).

Когда схватки стали очень сильными врач мне предложила обезболивающее – промедол. Я изначально была против обезболивания и настраивала себя на то, что я все схватки мужественно переживу сама. Но представив, что это только начало (а что же будет дальше!), я посчитала, что отказаться было бы неразумно. Мне поставили укол и предупредили, что ощущения будут такие, словно я пьяная. А так как, когда мне ставили укол, подступала очередная схватка, я соскочила с кровати, метнулась к мячу и чуть не промахнулась! Лекарство начало действовать моментально – перед глазами все плыло, в голове был кисель, ноги слушались с трудом, а руки стали ватные. Слава Богу, акушерка меня вовремя поймала! Самое интересное, что боль меньше не стала, изменилось отношение к ней: если до укола я ожидала наступления схватки и внутренне вся сжималась в комок (как я ни старалась, расслабиться мне не удавалось, так как я боялась этих ощущений), то после укола мне в прямом смысле "стало море по колено"! Но это только на время между схватками, во время схватки я моментально "трезвела".

Еще я очень благодарна врачу. Она оказалась настоящим специалистом в своем деле, и кроме того великолепным человеком. Во время родов она оказала мне колоссальную моральную поддержку и ко всему прочему помогала пережить некоторые схватки. Она массировала мне поясницу и точку на колене, которая отвечает за иннервацию поясничного отдела. Она считала перерывы между схватками (сама я совершенно не могла сосредоточиться на временном факторе, зато внутренне прекрасно ощущала все перемены, которые со мной происходили) и отвлекала меня вопросами, которые требовали развернутого ответа, просила рассказать о себе и пр. И я рассказывала. Я говорила, говорила, говорила между схватками и до тех пор, пока могла говорить. А когда у меня перехватывало дыхание во время схватки, я начинала дышать "по-собачьи". Как только боль проходила, я опять о чем-нибудь рассказывала.

Мне не помогала ни одна техника дыхания, которую я пыталась осознанно применить. Ни одна. И для себя я сделала вывод, что правы те, кто говорят, что все эти техники должны спуститься на уровень подсознания: организм сам подскажет, как ему надо дышать в определенный момент времени, если в него заранее введены конкретные программы по дыханию. А если программы не введены, он найдет другой способ снабдить организм кислородом и при этом отвлечь разум от боли. Но для этого нужно суметь довериться своему организму и не сопротивляться естественному процессу. Самое главное – не допустить паники, когда начинает что-то не получаться или получаться не так, как хотелось бы. Я поздно начала "осваивать" техники (недель в 30 села почитать, на этом их осваивание, собственно, и закончилось), и поэтому эффекта от них не было, но "как собачка" я начинала дышать совершенно автоматически, просто никак по-другому дышать я не могла.

Когда врач уходил, я сама себе на схватках растирала поясницу и продолжала рассказывать, рассказывать, рассказывать – сама сейчас не помню что. Знаю только, что я рассказывала что-то доченьке... Я, наверное, всю свою жизнь ей рассказала, и она теперь про меня знает всё... Но в конце концов и этот способ перестал срабатывать, так как перерывы между схватками стали очень маленькими. Я прыгала на мяче все выше, выдыхала все дольше и на пике схватки складывалось впечатление, что душа ненадолго отделяется от тела, в голове пусто и гулко, а отталкиваясь от мяча, я словно делала попытки отпрыгнуть от боли как можно дальше. Одной рукой держалась за кровать, а другой гладила живот и мысленно просила малышку потерпеть.

В какой-то момент в палату заглянула акушерка и спросила, как у нас дела. Врач как раз была рядом, и задумчиво ответила: "Видишь, как высоко прыгает – скоро рожать пойдем!" "Ура!" – раздалось в моем сознании гулким эхом... Я не поверила своим ушам, ведь прошло еще совсем мало времени, каких-то 2 часа с того момента, как отошли воды! А в общей сложности в палате к тому моменту я провела всего 4 часа!

Между тем я почувствовала, что меня начало подтуживать, и сообщила об этом врачу. Врач сказала "рано" и попросила потерпеть еще несколько схваток. Честно признаться, с того момента, когда меня стало подтуживать, ощущения во время схватки совершенно изменились. Если до этого "ломило" поясницу, то теперь ломота отошла на второй план (несмотря на то, что интенсивность нарастала), а на первый план вышло чувство распирания в низу живота и непроизвольное желание организма вытолкнуть ребеночка. Я прикладывала неимоверные усилия для того, чтобы не тужиться. Немного снять напряжение помогало частое дыхание.

Все, что было дальше, вспоминается словно в тумане. Всю картину воедино мне уже собрать не удастся. Точнее, не "уже", а "вообще" – все представляется какими-то обрывками, хотя я уверена, что в забытьё я не впадала. Возможно, в чем-то я буду непоследовательна или буду противоречить сама себе, но сейчас я пишу исключительно опираясь на свои ощущения и чувства, которые я испытывала в тот момент. Поэтому не обессудьте.

Меня переместили на кровать и дали команду тужиться изо всех сил, что я и сделала. У меня создалось ощущение, что я сейчас лопну, как пузырь, так как чувства облегчения никакого не последовало. Врач покивала головой и сказала: "Умничка, но это была тренировочка, тужиться тебе еще рано..." Моему разочарованию не было предела! Я-то думала – все, сейчас рожу!

Время тянулось бесконечно. Мне одели КТГ. Я лежала на левом боку, лицом к стенке и на схватке скребла ногтями кафельную плитку. Я не помню, что я при этом произносила, знаю только, что поток слов я контролировать не могла. На мой взгляд, то, что я ощущала с того момента – это предел болевых ощущений, которые мог бы испытать мой организм.

Дальше помню – лежу на спине. Врач слушает через трубочку сердце малышки. У меня пик схватки, тело не подчиняется моей воле, которая, впрочем, уже тоже не подчинялась никаким законам. Наверное, благодаря тому, что я в тот момент находилась в измененном состоянии сознания, я не сразу (а только на следующие сутки) осознала, что произошло. Я отчетливо помню, как изменилось лицо моего врача, потом крик – срочно готовить стол, вокруг меня вдруг появилось много людей в белых халатах, от беззаботности на лицах персонала не осталось и следа, я не заметила, как появился стол, помню уже, что мне одновременно две руки помогали перелезть на него (это было очень легко, так как стол был выше кровати всего на 10 см), две руки снимали с меня мою ночную рубашку, тут же врач не отрывался от моего пузика, кто-то объяснял куда и как ставить ноги, в тоже время мне уже скомандовали тужиться, я тужусь, параллельно на меня натягивают рубаху – одним словом хаос, из которого рождается жизнь.

Сейчас у меня рисуется такая картинка, как показывают в голливудских фильмах, когда человек умирает, вокруг него все суетятся, спасают его, а душа уже отделилась от тела и умиротворенно наблюдает за этим хаосом. Может, немного мрачновато, но в какой-то момент я себя ощущала именно как эта отделившаяся душа, только вот умиротворенности я не ощущала, скорее притупленность. И сквозь пелену, окутавшую мое сознание, пробивались слова врача: "Сердца не слышно..." Мне сейчас самой трудно поверить, но в тот момент эти слова не вызывали у меня никаких эмоций. Я понимала, что речь идет о моем ребенке, я понимала, что это плохо, я даже понимала, что вся эта суета связана именно с этим фактом, но способность эмоционально отреагировать на эти слова появилась у меня только тогда, когда я смогла разумно рассуждать, а именно через сутки. И слава Богу! Природа придумала такой механизм, чтобы в ответственный момент эмоции не мешали выполнять организму такую трудную работу.

Период схваток для меня показался ничем по сравнению с периодом потуг. В выписном листе я потом прочитала, что период потуг длился 20 минут. Не знаю, по медицинским меркам это много или мало, но мне казалось, что я тужусь несколько часов. Во-первых, у меня просто-напросто не получалось правильно тужиться. Мне казалось, что у меня такая слабая диафрагма, что её давление можно сравнить с тем, если бы я уперлась в стену дома и пыталась бы его сдвинуть. Во-вторых, меня ругали, что я неправильно ставлю ноги во время потуги: не упираюсь в поручни, а тяну ноги на себя. Сейчас я понимаю, почему это происходило: стол для меня был слишком большим, точнее эти поручни располагались слишком далеко, мне было неудобно упираться в них. А когда я пододвигалась к ним так, что мне было удобно, меня оттаскивали обратно, так как акушерке было неудобно работать... Между потугами я металась по столу и повторяла, как заведенная: "Господи, помоги!"

Готовясь к родам, я очень боялась хамского отношения врачей, о котором так много слышала и читала. Я боялась, что меня будут оскорблять, что на меня будут кричать... На меня и вправду кричали, меня ругали... сильно ругали, и если честно, спасибо им за это!

Ругали по-доброму, без оскорблений, так, чтобы я хоть немного пришла в себя и могла адекватно реагировать на команды акушерки и врача.

Рождение ребенка

Перерывов между схватками я не ощущала, а меня заставляли тужиться во время схватки. Я не могла понять когда, так как крестец ломило постоянно. Поэтому, как только помимо боли в крестце я ощущала распирание, я орала: "Вроде схватка!" (врачи потом долго смеялись, спрашивая – как это схватка может быть "вроде"!?) При этом я ощущала, что тело перестает мне подчиняться... Оно жило по каким-то своим законам.

Помню врача, который облегченно вздохнул, когда сердце малышки вновь стало прослушиваться (дочка решила немного пошутить и отвернулась)... Помню слова акушерки: "Не продвигается, либо из-за пуповины, либо идет ручкой вверх"... Помню запах духов, такой приятный, тонкий запах, от которого на мгновение почему-то стало так хорошо, так спокойно... Помню отчаяние...

Отчаяние и надежда сменяли друг друга на протяжении всего времени потуг. Еще немного, еще секунда, еще мгновение – нет, опять ничего... и такие "чуть-чуть", казалось, никогда не кончатся... Помню ножницы... Еще несколько потуг... Сильное ощущение растяжения, которое спускается все ниже, боль в области таза почти не ощущается из-за сильного напряжения всех мышц тела, но я знаю, что она есть, она стала частью меня... Помню много врачей, везде врачи.

В какой-то момент двое из них с обеих сторон и один врач сверху во время потуги разом надавили на живот – и родилась моя девочка! В этот момент чувства и ощущения сменяли друг друга с такой скоростью, что я помню только последнее – легкость. Я щупала свой живот и повторяла только одно: "Где? Где живот? Нету? Нету. Нету!! Все! Господи, все закончилось..." На что услышала философское замечание: "Нет, все только началось"...

Мне на живот, ставший вдруг таким плоским и каким-то не моим, положили маленький, теплый, мягкий копошащийся сверточек в пеленке. Доченька не закричала сразу, но у меня в голове промелькнула мысль: "Шевелится, значит, все хорошо..." Тут же врачи провели все необходимые манипуляции с малышкой, отнесли её в соседний бокс, и уже оттуда я услышала её первый крик.

Так началась наша раздельная жизнь. Я не могла поверить в это чудо. Я по своей натуре человек очень эмоциональный и впечатлительный, и в тот момент все происходящее казалось мне сказкой. Самой настоящей сказкой. В один миг отступили в прошлое пережитые только что муки, тревоги, страхи. Я была Счастлива. Счастлива с большой буквы, потому что исполнилось самое заветное моё желание – я родила человечка... Благодаря мне в этом мире появилась еще одна жизнь... Доченька родилась с весом 2940 при росте 50 см, 22 октября 2005 года, за полчаса до полуночи.

Далее последовала очень неприятная процедура зашивания. Честно признаться, мысли "я родила, теперь делайте со мной что хотите" у меня не было даже в помине. Напротив, когда мне сказали, что сейчас будут зашивать, на меня накатил приступ паники (ну а чего еще ожидать от человека, который кровь из пальца-то идет сдавать, как на каторгу). Были б в тот момент силы, я бы убежала, не задумываясь. Немного успокоили меня слова врача: "Ну что ж ты так боишься, мы же обезболим", но когда я увидела шприц... паника сменилась ужасом. Была ли боль, когда обкалывали новокаином? Скорее, нет. Было очень неприятно, и я извивалась, как уж. В конце концов, когда врач поняла, что уговорами меня не успокоить, потребовала немедленно принести мне ребенка, что бы я хоть немного отвлеклась. Я горячо поддержала эту просьбу и уже через минуту принесли мне моё Счастьице и положили на живот. И вот это маленькое Чудо лежит у меня на животе, сучит ножками, пытается оттолкнуться, щиплет крохотными пальчиками и кряхтит. И все время пока мы так лежали, я пыталась посмотреть на личико моей крошки, а сделать это оказалось не просто нелегко, а практически нереально, потому что подушки на родовом столе не предусмотрены, а сил держать голову в вертикальном положении почему-то не было (и почему это, интересно...).

Потом дочку опять унесли. Врач принесла мне мой сотовый телефон. Я позвонила мужу. Его первая реакция – он не поверил, так как абсолютно все были уверены, что рожу я только после полуночи... Позвонила родителям – они гуляли на дне рождения у нашего родственника – и услышала в трубке сквозь радостные рыдания моих родителей не менее радостный вопль именинника: "Воооот! Значит, я не такой уж и вредный, раз малышка в мой день рождения родилась"...

Через какое-то время пришла акушерка, чтобы помочь мне перебраться на кровать. Помню, как, перевернувшись и встав на колени, я чуть не задохнулась от большого количества кислорода в легких, после хронической его нехватки в последние несколько месяцев, у меня закружилась голова... Помню свой возглас: "Ой-ой, подождите, органы на место встанут!" Акушерка долго смеялась.

Потом мне принесли доченьку, такую маленькую, смугленькую, я смотрела на неё и не могла наглядеться! Такая крошечная и совсем даже не страшненькая! Ко мне тут же подошла медсестра и объяснила, как правильно давать грудь. Первый раз дочка лизнула сосок еще на родовом столе, но полноценно грудь взять не смогла из-за действия промедола.

В родовом отделении мы провели примерно 2 часа. Я обзванивала всех близких родственников и друзей, слала смски, даже не отдавая себе отчета в том, что стрелка настенных часов уже подкрадывалась к часу ночи, а со многими абонентами разница во времени составляла до четырех часов... и все были рады, все поздравляли, желали много всего и сразу. А малышка за это время успела насладиться своей первой трапезой и сладко уснула.

Первые часы новой жизни

Через 2 часа нас переместили на очень узкую, как мне показалось, каталку и повезли в отделение. Это было незабываемое путешествие! Я бы еще разок такое испытала, но только не в здравом уме и твердой памяти, а под действием промедола и новокаина – потому что эффект американских горок оставляет неизгладимое впечатление! И еще до сих пор перед глазами стоит незабываемая картина: медленно едет каталка по темному коридору отделения, по пути, на той стене, к которой я обращена лицом – большое зеркало, за моей спиной открыта единственная дверь, из которой льется яркий свет... И я вижу в этом зеркале себя, "пролетающую" над землей, в белом одеянии, прижимающую к себе маленький сверточек... ох, лучше бы не видеть...

Платная двуместная палата. Холодильник, телевизор (которым никто никогда не пользуется – до этого ли!), две современных (а не советских времен, панцирных) кровати, два кувеза, пеленальный столик, раковина, стулья для посетителей (строго оговорено – только муж и мама), а главное – настольная лампа, которая спасала нас все ночи напролет, потому что спать с большим светом было неудобно, а совсем в темноте – страшно.

В палате до обеда следующего дня я была одна со своей крошечкой, которую папа назвал в первые дни Первоснежкой (потому что в день её рождения пошел первый снег), так как на тот момент с именем мы окончательно еще не определились.

После необходимых малышачьих процедур дочурка моментально уснула. Я же, невзирая на ненавязчивые советы акушерки и врача отдохнуть, пока малышка спит, не могла даже допустить мысли о том, что могу сейчас лечь и уснуть. Я записывала в блокнотик свои самые первые впечатления (сейчас перечитываю те записи и 70% написанного либо уже не помню, либо вспоминаю не так, как написано). Звонила в сотый раз родителям, которые тоже почти всю ночь не спали, и мужу. С мужем говорили больше часа, я ему описывала, какая у нас доченька, какие у неё глазки, носик, губки, какая она маленькая и хрупкая, как я боюсь брать её на руки – в ответ на что муж смялся и по-доброму так подбадривал, говорил, что все у нас получится, и я ему верила... Но все равно плакала, плакала, плакала... Плакала оттого, что Счастье переполняло меня и эмоциям необходимо было найти выход. А муж не верил, что он уже стал папой. Когда пришла Ольга Сергеевна проверить меня, я ей сказала, что муж-то не верит, вот такие вот дела, обидно немного... Она рассмеялась, говорит, пусть приходит завтра к 9 часам, посмотрит на дочку.

Периодически приходила акушерка, осматривала меня. Через два часа повела меня в душ, предварительно удостоверившись, что я могу идти. Доковыляли мы до санкомнаты, которая совершенно в противоположном конце коридора, я выслушала все разъяснения, кивнула в ответ головой, мол, все понятно, акушерка ушла, я постояла несколько секунд и пошла обратно – ни мыла, ни полотенца ведь я взять не догадалась! Проходя мимо дежурного поста, почувствовав на себе вопросительный взгляд, сказала, что забыла мыло, в ответ мне понимающе кивнули и лишь через несколько секунд сонный голос спросил: "А куда идти-то, знаешь?" И только тут я сообразила, что не знаю ни номера палаты, ни её примерного расположения...

Сон одолел меня часу в пятом утра, и с того момента, собственно, начались мучительные бессонные ночи, потому что только я начала погружаться в сон, дочурка недовольно закопошилась и стала во сне требовательно плакать... Что делать? Я похлопала её тихонечко по спинке – не помогло, взяла её на руки – плачет, наверное, хочет кушать – дала грудь – о чудо, ест! Да так жадно, что тут же подавилась и закашлялась... Мамочки! Что я пережила в тот момент! Моя впечатлительность и эмоциональность проявились в полную силу, но несмотря на это откуда-то из глубокого подсознания всплыло, что малышей надо держать столбиком (никто ни во время беременности, ни при подготовке к родам мне этого не говорил, слышала еще тогда, когда шесть лет назад родился мой племянник) – помогло. Наелась – уснула. Кладу обратно – плачет. Даю грудь – чуть-чуть сосет, засыпает – кладу – плачет... И так бесконечно... Мне бы, неопытной мамочке, догадаться, что ребенку мокро и надо всего-навсего поменять пеленку, но мне же и в голову это не пришло! Я на руки-то взять её еле могу, а как донести до пеленального столика и перепеленать, не зная вообще, как это делается?! В итоге остатки ночи прошли как в бреду – я лежа, ногой качала кувез, при этом сквозь сон, как только дочка начинает плакать, начинала петь песенку из мультфильма "Мамонтенок" (я всю беременность пела эту песенку, особенно на поздних сроках) – и малышка засыпала минут на 15-20, а дальше все по новой...

Утро наступило внезапно, когда его совсем не ждали, ознаменовав своим приходом начало послеродовой депрессии. Моя первая встреча с зеркалом, которое тоже оказалось прямо в палате, породила одну мысль: "Ты кто?" Опухшие губы, огромные синяки под глазами, которые и так по жизни ярко-фиолетового цвета, особенно после бессонной ночи, абсолютно не поддающиеся расчесыванию волосы, и халат, который был мне впору еще вчера, почему-то стало возможным обернуть вокруг меня два с половиной раза... Самочувствие тоже оставляло желать лучшего: горло болит, внутри меня чего-то не хватает, ноги держат с трудом, сидеть не могу, лежать не дают... Не успела я более менее привести себя в порядок, в двери появился сначала улыбающийся врач, а следом – растерянный муж. Я кинулась к нему на шею и разревелась... Потом было знакомство с дочкой – как он смотрел на крохотулечку, лежащую в колыбельке! Этот взгляд я запомню на всю жизнь... И его слова: "Вот нас и трое: ты, я и наша Первоснежка"...

Почти до обеда доченька спала, не обращая внимания на проводимые с нею манипуляции, потом проснулась, окончательно набравшись сил, и начались наши будни со своими проблемами и радостями, неудачами и достижениями, слезами от бессилия и неумения и слезами радости и счастья. В роддоме мы провели 4 дня. Молоко пришло на третьи сутки. К выписке жизнь постепенно наладилась, я немного привыкла к новой роли и с нетерпением ждала, когда же мы окажемся дома, в то же время испытывая тревоги и сомнения по поводу "открытого плавания". Но теперь я уже точно знала, что мы – справимся! И не ошиблась...

Кот из приемного отделения проводил меня на прощание ленивым взглядом и даже не подошёл...

В заключение хочу сказать большое спасибо моему врачу – Ольге Сергеевне, акушерке (к сожалению, не помню её имени) и всему персоналу роддома №3 города Тюмени за то, что помогли появиться на свет моему самому родному человечку.

Будущие мамочки! Всем желаю здоровья, сил, спокойствия, легких родов, внимательного персонала, здоровых деток и простого материнского счастья!

Я для себя пришла к одному важному выводу: в родах самое страшное – это неизвестность. Все ли пройдет хорошо? будет ли так, как хочу я? здоровый ли родится малыш? и многие другие вопросы, на которые заранее нельзя ответить... А в первые роды еще и совершенно не знаешь, что это такое, чего ждать, к чему готовиться. Поэтому в первую очередь, на мой взгляд, надо постараться получить как можно больше информации, познакомиться по возможности с врачом, с роддомом, пройти различные курсы, хотя бы минимальные. Ну и, безусловно, надо верить в себя и в то, что все будет хорошо! Верить ради той крохи, которая только готовится прийти в этот мир, потому что только маме под силу сделать этот мир для малыша сказкой.