Книги Анники Тор стали молодежными бестселлерами в Швеции, переведены на десятки языков и несколько лет назад появились и в России. Адресованные подросткам, они не отпускают от себя и взрослого читателя.
Фото: Маша Третьякова
— Анника, в своих книгах вы поднимаете очень серьёзные, недетские вопросы — война, национальный вопрос, жизнь в приёмной семье, предательство, неравенство... Почему вы решили поговорить обо всём этом с детьми?
— Я не думаю, что есть темы, трудные и непонятные детям. Дети ведь живут в том же мире, что и взрослые. Они смотрят новости, знают о несчастьях, которые случаются в мире. Мне кажется, должны быть книги, которые помогут детям лучше понять происходящее вокруг.
Другое дело, как писать детские книги. Я считаю, что ребёнка ни в коем случае нельзя оставлять без надежды. Какая бы сложная тема ни поднималась, в ней должно быть хоть что-то светлое.
— Почему героев своей знаменитой тетралогии — "Остров в море", "Пруд белых лилий", "Глубина моря", "Открытое море" — вы поместили во времена второй мировой войны? Сегодня ведь тоже много серьёзных и сложных тем, достойных обсуждения с детьми.
— Во-первых, вторая мировая война была не так уж давно. Я родилась всего через несколько лет после неё. В моём окружении жили люди, которые очень хорошо помнили те события. Кроме того, мне кажется, что порой бывает проще читать и говорить о проблемах, важных сегодня, на примере другого времени. Так легче сравнить своё поведение с поведением людей, живших когда-то давно.
— Ваших героинь, сестёр Штеффи и Нелли, эвакуируют из оккупированной Австрии в благополучную по военным меркам и независимую Швецию, где девочки попадают в приёмные семьи. Сейчас, в мирное время, много приёмных детей в Швеции?
— Тут надо различать понятия. Мои героини временно жили в чужих семьях, потому что так сложилось, их не удочеряли. Только в конце четвёртой книги появляется такая возможность. Но изначально об этом даже никто не думал, это было временное убежище, и девочки ждали, что за ними вот-вот приедут родители.
Что касается приёмных детей, в Швеции очень развита система усыновления детей из других стран. В таком случае люди стараются взять ребёнка помладше. Сейчас усыновляют в основном детишек из Китая, Латинской Америки, южноевропейских стран — Румынии, например.
— А шведских детей? В Швеции есть детские дома?
— У нас почти нет детских домов, шведы очень редко усыновляют ребёнка из шведской семьи. Такое происходит, только если оба родителя погибают. Тогда кто-то из родственников (например, тётка) может забрать ребёнка к себе.
До недавнего времени детские дома в Швеции были, но потом в обществе началась серьёзная дискуссия о жёстоком обращении с детьми в детских домах. Многие из тех, кто жил в детском доме в период с
— Вернёмся к вашим книгам. Ждать ли нам продолжения истории Штеффи и Нелли после их встречи с отцом?
— Нет. Для меня история Штеффи и Нелли начинается с их приезда в Швецию и заканчивается тем, что они уезжают. Штеффи в конце уже совсем взрослая, поэтому книга о ней должна была бы быть совсем другой, не детской.
— По другой вашей книге, "Правда или последствия", был снят фильм. Вы его видели?
— Не фильм был снят по книге, а наоборот. Сначала я написала сценарий, и по нему должны были снять фильм. Но процесс получения денег на съёмки сильно затянулся, поэтому я решила переписать сценарий и сделать из него книгу. Фильм в результате всё же сняли, режиссёром была моя хорошая подруга, поэтому я активно участвовала в съёмках. Получилось хорошо. Мне понравилось.
— В этой книге вы поднимаете очень сложную тему — тему детского конформизма, следования человека за толпой. Как вы думаете, почему детям так важно соответствовать, не выделяться из массы?
— Вопрос очень сложный. Ответить на него полно и правильно, наверное, сможет только детский психолог. Я думаю, что это надо принять как данность: в жизни ребёнка есть период, когда ему хочется быть, как остальные. У меня тоже такой период был. И мне пришлось очень трудно. С моей внешностью мне тяжело было быть, как остальные, потому что остальные были светловолосыми и голубоглазыми. И я всегда выделялась. Главное, что может сделать взрослый, — это помочь ребёнку пройти через этот период, показать, что другое не обязательно хуже, оно просто другое.
— Я думаю, что ваши книги могут очень помочь и детям, и родителям понять себя и друг друга в таких ситуациях.
— Мне кажется, в этом и состоит задача литературы — научить человека лучше понимать себя и других.
— А на каких книгах вы сами росли?
— С огромным удовольствием я, конечно же, читала Астрид Линдгрен: "Пеппи Длинныйчулок", "Карлсон, который живёт на крыше". Я знаю, эти книги очень популярны в России. У Линдгрен есть и более серьёзные книги — "Мио, мой Мио", например. Всем этим я зачитывалась в детстве. Ещё у меня была классическая книжка для девочек — "Аня из Зелёных Мезонинов". Это книга об одинокой девочке, которую воспитывали пожилые родственники. Отголоски этой истории можно услышать и в моих книгах, хотя, когда я писала, я о ней не вспоминала.
— Как вам ваши российские читатели? Вы успели с ними пообщаться?
— Ещё в прошлый мой приезд я встречалась с ребятами в школе, и сейчас тоже. Я считаю, что в России дети очень зрелые, задают очень умные, толковые вопросы. Мне было очень приятно с ними общаться.
Книги Анники Тор
Анника Тор. "Остров в море", "Пруд белых лилий", "Глубина моря", "Открытое море", "Правда или последствия".
