Эту встречу я представляла мысленно раз тысячу, не меньше. Менялись и воображаемые декорации, и репетируемые в уме эмоции вкупе со словами; неизменным оставалось одно — участники встречи. Я и не я.
Думала, к примеру: буду идти по какому-нибудь торговому центру. Апельсиновым соком в будках-апельсинах торгуют, на эскалаторах, едущих в разные стороны, люди встречаются взглядами. Я иду. И не я тоже идет. Узнала, но поздно — кинуться некуда, чтобы спрятаться, скрыться. Тогда осанку ровнее, шаг четче — и мимо! Только в глаза посмотреть по-особенному, жестко так, наотмашь посмотреть, чтобы без слов все было ясно.
Или, допустим, в гостях. Пришла оживленная, смеюсь. Я же еще не знаю, что не я тоже здесь. А нас рядом посадили — не нарочно, разумеется. И так неловко, потому что говорить о том, о чем хочется и нужно, здесь и сейчас неуместно. А о другом говорить не получается. Так и сижу со словами в горле.
Потом как-то сама собой потребность думать об этой возможной встрече ушла на второй план. Стерлось и острое желание диалога: узнать, почему именно так, а не иначе, рассказать, как было мне, и спросить, как было не мне. И что удивительно, в этом городе, в котором вероятность случайно встретиться где угодно и когда угодно неимоверно высока, мы ни разу за три года так и не пересеклись. Видимо, специально ходили по разным улицам. Осторожно и обдуманно выбирали маршруты.
Не зря предупреждают: бойтесь своих желаний. Они исполняются. Иногда с отсрочкой. Просто весенним вечером ты берешь в руки мобильник и видишь на дисплее номер, который записан не в телефонной книжке, а в памяти (а это, кстати, хуже — оттуда одним движением кнопки его не сотрешь). И тебе говорят: "Может, кофе?". "Можно!" — отвечаешь ты и понимаешь, что тебя даже не интересует подоплека этого внезапного звонка. Не дрожат руки (а должны ведь, должны — по закону жанра!). И голова кругом не идет, да и слова тоже ведут себя странно — не рвутся наружу, но и не разбредаются, как попало. Такое состояние Снежной королевы.
Кофе так кофе. Мы ехали в машине, а город накрыла абсолютная в своей плотности и насыщенности метель. Еще десять минут назад не было ни снежинки, и вдруг сплошной белый сумбур. И я вспомнила, что когда случилась вся эта история со мной и не со мной, с погодой творилось что-то невообразимое. В январе шел весенний дождь, а в июне — снег. И в этот раз природа отреагировала опять по-своему.
В какой-то момент я подумала: может, ну его, этот кофе. Тем более что из головы почему-то вылетели все кофейни, честно. Вот хоть убей, не могла назвать ни одну — видимо, был временный провал в памяти! Хотелось ехать так и ехать молча по снегопаду, потому что и так все ясно. Невысказанные слова уже никогда не будут высказаны — нет необходимости, неистраченные чувства уничтожили сами себя от невозможности выхода. Можно было просто слушать музыку и смотреть в окно. "В музыке только гармония есть!" Но мы все-таки вышли из машины, сидели с чашками и вежливыми голосами разговаривали про работу. Такая безболезненная тема, палочка-выручалочка, рекомендую. В нашей беседе была особенная тщательность подбора слов и интонаций: чтобы случайно не ступить на опасную территорию.
Если вы ждете какого-то ошеломительного финала моего рассказа, то я вас разочарую, его не будет. Я не выглядывала в окно, как героиня Джулии Робертс, наблюдая, как Ричард Гир, зажав в зубах букет, карабкается по лестнице. Я не задыхалась во властных объятиях, как Скарлетт в руках Ретта Батлера. Мне не пришлось подавиться обручальным кольцом, отхлебнув из бокала, как уже не помню в каком фильме. Кино и жизнь идут разными дорогами. Как теперь идем я и не я.
