Ева
Облака... Я полюбила облака! Конечно, когда окно закрыто, их не очень хорошо видно — стекла грязноватые. Но вот его открыли. Появилось облако — пес. Он приходит почти каждый день. Я ему придумала имя — Небик. Потом плывут по небу дом, голубь и даже слон. Ну, не весь, а только его хобот.
А вчера я увидела огромное крыло. А потом еще. Два крыла. Крылья Ангела — я так решила. Только крылья, но это Ангел! Я хочу их видеть каждый день. И Небика тоже.
Облака интереснее рассматривать, чем потолок. Он потрескавшийся — осыпается. Здание старое. Моя палата на первом этаже. Рядом с окном, я думаю, находится крыльцо. Временами на нем появляются посетители. Они поднимают лица и кричат — зовут родных и знакомых с верхних этажей. Ко мне не приходит никто.
Никому я не нужна. Наверное, я зря обижаюсь. В городе я совсем недавно, и друзей у меня нет. Есть «клубники». Я так называю ребят, с которыми тусуюсь в клубах. Они не знают, что я в больнице. Да и какая разница, знают — не знают. Все равно бы не пришли.
Я в палате одна. Моя кровать из-за разных приспособлений похожа на какую-то пыточную машину. А на ней я. Стеклянная разбитая банка. Нет, не ваза — банка. У меня здоровое только лицо. Оно выглядывает из бинтов, гипсов и прочих штуковин. Оно мое, это лицо. А все остальное — чужое.
Утром меня осматривает доктор. Успокаивает. Говорит, что жизненно важные органы не задеты. А переломы срастутся. Только надо время. Потом приходит пожилая санитарка тетя Люся. Она меня приводит в порядок и кормит кашей. Я раньше каши любила, а сейчас нет. Они мне кажется безвкусными. А бывают солеными. Это когда я плачу. И слезы текут по подбородку в кашу.
— Евушка, ну не плачь! Скоро мама твоя приедет, — успокаивает меня санитарка. Меня зовут, конечно, не Евушка, а Ева. Моя деревенская мама назвала меня красивым именем.
Когда со мной случилось несчастье, мама приехала в больницу и пробыла со мной два часа. Поплакала и уехала. Дома у нее хозяйство, моя младшая сестра и сожитель Федор. Любит она его. Боится одного оставить. Перед тем, как уехать домой, мама просила тетю Люсю не оставлять меня без внимания и дала ей сколько-то денег. Больше она не приезжала.
Мне двадцать лет. После школы я поехала поступать в институт. Не поступила. Пошла работать нянечкой в садик. Потом уволилась и... Закрутила меня жизнь. Я решила путешествовать. Приезжала в какой-нибудь городок. Устраивалась на работу кем придется, снимала комнату. Жила весело. Танцы, ребята, катание на мотоциклах ночью. Летом костер у реки, шашлык... Я не помню даже имен своих временных друзей.
Я любила рассматривать себя в зеркало. У меня красивое тело... было. Мама мне в детстве говорила, что я похожа на принцессу из сказки. Одним словом, я красотка — комплименты от временных кавалеров. Хорошо, хоть лицо не пострадало. А теперь из-за обезболивающих и успокоительных я — Спящая царевна. Сплю — ем. Ем — сплю. Все.
Когда немного прихожу в себя, смотрю на облака. Я никогда не думала, что это так интересно. Они появляются и исчезают, а я лежу. Мне кажется, что этот ужас не закончится никогда. А еще временами я вспоминаю аварию. Конечно, мне не надо было садиться к нему в машину — парень был пьян. Так ведь и я тоже была не трезвая. Он мчался так быстро. Нам было весело. А потом ничего не помню. Очнулась после операции. Я — мумия!
Появились на небе крылья моего Ангела. Я очень хочу увидеть его лицо. Наверное, Ангелы красивые. Я в кино видела красивого ангела. А мой чем хуже? Нет, он лучше всех!
А ночью я не вижу облаков. Звезды, фонарь под окном. Я и боль. Невыносимая. Уколы помогают плохо. Я одна, и я плачу. Но никто меня не пожалеет. Кому я нужна? Наверное, никому. А днем у меня есть мои друзья — облака. И еще я могу думать. Я думаю обо всем: плохом и хорошем. Ведь я живая. Хоть и разбитая...
А с утра идет дождь.
Илья
Идти никуда не хочется. Сегодня у меня ночная смена. Я работаю сторожем. Охраняю школу. Работа — не бей лежачего. Ночью в школе тихо. Бегают только мыши. Правда, и получаю копейки. Но мне на жизнь хватает. Временами я появляюсь дома, и матушка выдает мне приличную сумму денег. Стараюсь заходить редко. Как вспомню ее глаза.
Да, я и сам понимаю. Художник должен рисовать. Конечно, я рисую, но когда есть настроение. Хочется сразу создать шедевр. Я профессиональный художник, а не какой-нибудь там самоучка. Живу я отдельно от матери, в квартире, которая мне досталась от деда. Дед умер. Я его очень любил. Старая мебель, продавленный диван и я, художник-неудачник.
Да, пожалуй, поеду сегодня в больницу. Там работает санитаром мой друг детства Лешка Борисов. Тоже художник. И тоже непризнанный гений. Хочу обсудить с ним одну халтуру.
Зря я ехал. Лешки не было. Сказали, взял отгулы и поехал на дачу. Картины писать. А я думаю — водку пить с ребятами.
Как все художники, я наблюдательный и немного любопытный. Увидел крыльцо. Поднялся на него. И зачем-то заглянул в окно. На подушке лежало лицо неземной красоты. Лицо с тонкими чертами, огромные глаза... Такие лица на иконах. Страдание и боль. Наверное, это девушка. Хотя по фигуре ничего сказать нельзя. Она была прикрыта простыней.
Не знаю, почему, но я застыл у стекла. И сколько так стоял, не помню... Мы смотрели друг на друга. А потом она закрыла глаза. Я очнулся. Стою, разглядываю незнакомого человека. Больного, беспомощного. Не знаю, зачем я это делаю...
Но после смены, немного поспав, я взял альбом, карандаши и поехал в больницу. К ней. Заглянул в окно. Она спала. И я начал рисовать. Потом она открыла глаза. Я показал ей рисунок — через стекло. Возможно, она ничего не увидела. Но глаза ее распахнулись так широко.
Я стал приходить к окну почти каждый день. Мне кажется, она меня ждала. Я рисовал, рисовал... Потом она смотрела и даже улыбалась. Бывало, я просто стоял у окна, строил всякие смешные рожицы, как пацан. Если бы можно было, я бы и ночью не отходил от окна.
Я в нее влюбился. Такого со мной не было никогда. Полюбить человека через стекло... Прихожу домой и начинаю рисовать ее. Разную. Хочется рисовать много и постоянно.
А сегодня опять шел дождь. И я нарисовал капли дождя на листьях. Получилось неплохо. Звонила матушка. Обижалась, что не захожу. Сказал — рисую. Мне кажется, она вскрикнула от радости. Сказала, что не зря я за тебя, Илюшка, молилась. Помогло!
Илья. Так меня зовут. Назвали в честь деда. Кадрового военного. Его нет, а я есть.
Ева и Ангел
Он приходит ко мне почти каждый день. Мой Ангел. Так я его зову. Мы с ним разговариваем глазами. Я опять научилась улыбаться. Мне хочется сбросить с себя все то, что мне мешает встать. Я хочу бежать, я летать хочу. Я жить хочу! Я любить хочу! Я хочу все-все!
Сегодня у доктора было хорошее настроение. Он сказал, что постепенно будет освобождать меня от оков. Так и сказал — оков! Частично с меня сняли гипс. Я сижу... Почти... Слабая я, заваливаюсь на бок. Но я уже сижу.
Смотрю на облака. Они сегодня какие-то невыразительные. Небика нет. Появилось крыло Ангела — одно. И пошел проливной дождь. Такой сильный. Такие, говорят, идут в субтропиках. Когда он долго идет, там случаются наводнения.
Конечно, он не придет, не прилетит. Ангелы, наверное, тоже боятся дождя. Крылья намочить боятся. А ведь я так хотела ему показать, похвастаться, что сама сижу. Крепко. Прямо. И не падаю.
И кашу я сегодня ела сама. Правда, потом мы с тетей Люсей смеялись. Я была вся в каше. А каша была вкусная. Тетя Люся сказала, что завтра приедут моя мама и сестренка. Они просили передать, что любят меня и беспокоятся.
А он, наверное, не придет. Ведь Ангелы приходят в тяжелую минуту. А мне уже легче. И я устала и хочу спать. А вдруг он мне приснится — во сне? Так бывает. Я закрыла глаза. Наверное, я сплю. Море, я вижу море! Оно такое синее-синее и волны, огромные волны. Они накатывают на песок. И на песке ничего не остается. Ни замка, который я слепила из песка. Ни сердца, нарисованного мною. Ничего нет. Только шум волн.
Открыла глаза. Это дождь...
— К тебе посетитель, — сказала медсестра. У меня в палате Ангел! На нем вместо крыльев — белый халат. И он держит букет цветов. Мой Ангел! Он пришел ко мне! Прилетел! Он улыбается... За стеклом — солнце!
