Поскольку мое впечатление в целом носит скорее негативную окраску, то сразу хотелось бы отметить объективную сторону вопроса. А она состоит в том, что состояние матери, то есть мое, вполне удовлетворительное, здоровье крохи в порядке, соответственно, роды можно считать прошедшими удачно. Отдельное спасибо заведующей родильным отделением, принимавшей у меня роды, и врачу-анестезиологу за профессионализм и своевременную помощь. Однако, безоблачную, казалось бы, картину омрачает грозовая туча общего впечатления от роддома.
Будучи беременной, я умненько решила выбрать роддом, где моему кроше предстояло появиться на свет. Полазив по сайтам, послушав знакомых и побывав в некоторых роддомах, я пожелала разрешиться от бремени в первом меде. Но, как гласит народная мудрость, расскажи Богу о своих планах, он посмеется.
Когда я, на тридцать девятой неделе, посетила консультацию, рассказала о своем отличном самочувствии, врачи вынесли вердикт: "В дородовое!". И, не слушая моего робкого лепета о том, что дома-то и стены помогают, вызвали скорую прямо из консультации. В процессе выяснилось, что дородовое в первом меде на ремонте, то есть рожать - будьте любезны, а до того просим не жаловать.
Другие варианты были для меня равнозначны, поэтому на предложение поехать в Снегиревку я согласилась. В приемном отделении нас встретили тепло и гостеприимно, в том смысле, что на открывание двери им понадобилось всего минут десять, а ворчание по поводу того, что это уже двадцатая скорая за сегодня, было разбавлено ласковым "Проходи, зайчик!". Принимала меня любезная девушка Камилла, спасибо ей за поддержку.
Отлеживать бока меня определили на первое дородовое, которое, следуя чьей-то железной логике, располагается на третьем этаже (соответственно, третье дородовое находится на первом). Бытовые условия не роскошны, но терпимы: четырехместная палата (также в наличии платная двухместная и восьмиместная палаты), удобства в количестве душ - одна штука, биде - одна штука, унитазы - две штуки, холодильник - одна штука. Все это примерно на тридцать пузатеньких девушек. Европогром восхищает взоры лишь во втором дородовом отделении, но зато чистенько. В конечном итоге едут сюда не за ремонтом.
Для особо желающих есть две платные палаты с телевизором и отдельным холодильником. Стоимость составляет четыре тысячи за койко-место в неделю или же семьсот рублей в день. Ценность этих палат даже не в телевизоре, а в официально разрешенных посещениях родственниками. Счастливые обладательницы платных мест наслаждаются вниманием родственников непосредственно в своей палате, для остальных есть регламентированное время и место свиданий: с 12 до 13 часов дня у главного входа, в остальное время можно с некоторой долей романтизма подержаться с родными за руку через решетку окна в приемном отделении.
Кстати о приемном отделении! Помимо того, что располагается оно в полуподвальном помещении, там обитает около дюжины совершенно очаровательных представителей семейства кошачьих. Есть большие, маленькие, толстые, тощие, усатые, полосатые, рыжие, серые и прочая, прочая, прочая. С одной стороны, животные умилительны, с другой - не следует забывать, что комната выписки, куда привозят малышей пеленать перед поездкой домой, находится там же.
Но я вернусь к первому дородовому. Каждое пузико осматривают как минимум двое - ведущий врач и заведующий отделением. Это явилось первым испытанием для неоперившейся будущей мамочки. Мне сразу же было заявлено, что поскольку малышу уже тридцать девять недель - пора бы и рожать. Заведующая осмотрела родовые пути, констатировала раскрытие матки на один палец и заявила, что к родам я абсолютно не готова. Корчась от жуткой боли после ее осмотра, я сползла с кресла и начала тихо нервничать: "А что если я и вправду родить не смогу?"
В течение всего времени, проведенного мной в дородовом, меня с большим удовольствием запугивали. "Как Вы себя чувствуете?" - интересовались у меня. "Отлично!" - бодренько проглатывала я комок в горле. "Это, - отвечали мне, - очень плохо! Пора бы и родить". Я снова с трудом сглатывала и шла на бесконечные УЗИ, ЭКГ, анализы, обследования, уколы, капельницы. В общем, скучать не пришлось. В конце концов меня уведомили, что у малыша кислородное голодание и завтра мне сделают стимуляцию, чтобы я наконец-то родила. Проще говоря, вколют какую-то гадость и разрежут пузырь.
Час спустя после такого сообщения у меня, с перепугу, начались схватки. Правда, поначалу мне было трудно сказать, что это они, родимые, но к вечеру я поняла определенно - началось! Разумеется, врачей к этому моменту уже не было. По моей просьбе медсестра повела меня в родильное отделение на осмотр. Там меня встретили без энтузиазма, но раскорячили, пощупали и вынесли вердикт: укольчик и спать в дородовое. Шестеренки в моей голове стали поскрипывать, пытаясь определить логику: либо мне надо родить, тогда зачем, спрашивается этот процесс тормозить, либо - ?
Зевающая бригада стала меня убеждать, что роды - процесс сложный, нужно выспаться, набраться сил, а вот завтра, когда будут врачи (?), тихонечко сделают стимуляцию и примут роды. Закипая от негодования, я вернулась в дородовое, запретила делать себе укол и стала мерить в шагах коридор, кухню, расстояние от окна до туалета и от угла левой стены до угла правой стены. К полуночи сдалась, позвонила вечно отсутствующей медсестре, которая предусмотрительно оставила на посту номер мобильника и попросилась в родилку. Там на меня махнули рукой - оставляйте! Но обрадовалась я рано: минут через двадцать мне все-таки вкололи гинипрал и обезболивающее. Не хотелось им той ночью принимать роды!
Потом я долго лежала на странноватой кровати для рожениц и обиженно сопела, глядя в окно. Родильная комната, надо сказать, там впечатляющая: совершенно круглое помещение высотой метров семь, огромные окна полукругом, а три кровати и два кресла отделены друг от друга гигантскими транспарантами с изображением женских половых органов в разрезе. Завораживает!
Часа в четыре утра, когда сил не оставалось уже ни на что, прокололи пузырь - это у них и называется стимуляцией. После такого криворукого обращения на головке у малыша появилась царапинка и не заживала еще около трех недель! Дальнейшие несколько часов прошли тяжело: схватки, боли и бесконечное рычание медсестер, заявляющих, что вести себя так не следует, к этому дню я готовилась девять месяцев, думать надо не о себе, а о ребенке.
Здесь следует сделать оговорку: рожала я в пятницу, а в Снегиревке заведено по понедельникам и пятницам делать стимуляцию. В итоге в общее помещение набилось человек пятнадцать, все с пузиками, все кричат, каждая вторая требует обезболивающее, одна вцепилась в батарею и пытается ее отодрать, вторая ходит и воет, третья кроет врачей трехэтажным матом, четвертая тут же, даже не за перегородкой, выталкивает свое чудо на свет, ее на некоторое время оставляют, затем приходит группа практикантов, становится в кружок и внимательно наблюдают, как один из них накладывает девушке швы. Схватки усиливаются. Вцепляюсь в кровать, передвигаю ее с места на место, пытаюсь выломать прутья. Время тянется бесконечно медленно.
Около девяти утра смена персонала. Делают обход. К этому моменту я накрылась одеялом с головой, сжалась в комок и пыталась лишиться чувств. Осматривала меня заведующая, она же предложила анестезию. Двадцать минут спустя я счастливой лужицей растеклась по кровати и стала ждать. Хочется сказать большое человеческое спасибо врачу-анестезиологу, который отнесся ко мне с таким вниманием. Каждые двадцать минут он проверял мое состояние, добавлял лекарства, давал советы. Настал черед капельниц. Сначала вкололи одну иголку, потом другую, затем в провод первой капельницы ввели еще две иголки от других бутылочек и воткнули пару шприцов. Правда, в тот момент мне было все равно.
Через три часа начались потуги. Спасибо анестезиологу, был рядом, вовремя перевели на кресло. Через несколько минут мы с крошей перестали быть одним целым. Он ознаменовал это событие недовольным криком. Поскольку родился малыш при условии кислородного голодания (роды проходили 27 часов), его тут же унесли, к груди не приложили. Детское место врач извлекла сама и сама же наложила швы.
Через несколько минут сообщили, что малыш у меня родился весьма крупным: 4900 г - вес, 56 см - рост. Мальчик. Мой маленький богатырь! Когда меня переложили на каталку, я ощущала почти наркотическую эйфорию. Все закончилось! Благополучно! На каталке меня оставили отдыхать в коридоре, принесли поесть, через пару часов принесли малыша со словами: "Он такой голодный!". Где дают, малыш сообразил и присосался сразу.
Тут надо отметить, что по всему послеродовому отделению висят плакаты с патетической надписью: "Мы - за грудное вскармливание!". Но лозунги лозунгами, но на деле после приложения к груди всех малышей докармливают смесью. Вообще на послеродовом отделении есть палаты, где ты лежишь с малышом, но большинство палат восьмиместные, и малыш находится в детском отделении. Свои плюсы и минусы есть в любом варианте. Если лежишь с малышом, положительная сторона очевидна: всегда рядом, не волнуешься, но есть и отрицательная - отдохнуть и восстановиться бывает затруднительно, особенно если палата не одноместная и один из малышей беспокойный и крикливый. Если же ты лежишь отдельно, то постоянно нервничаешь и дергаешься: как он там? А кроме того, очень и очень скучаешь: только вчера стучал изнутри ножками, а теперь и посмотреть лишний раз не можешь, но зато и восстанавливаешься в режиме покоя быстрее.
Меня определили в восьмиместную палату, малыша - в детское отделение. Там мы провели пять дней. Вечерние часы полностью были свободны, но утром один врач приходит и говорит, что сейчас будет смотреть, медсестра зовет всех на обработку швов, а квиток направления говорит о том, что срочно надо сдать кровь. Хоть разорвись! Малышей между тем тоже осматривают, прививают, дают советы мамам. За пять дней нам всем показали, как обработать пупочную ранку, подробно рассказали о здоровье наших крох, провели консультацию педиатра.
А дальше последовала выписка. Это отдельная глава о роддоме. Во-первых, комната пеленания находится на первом этаже, рядом с приемным отделением, соответственно упоминаемые выше кошки водятся и здесь. Во-вторых, пеленальных столиков всего три, а выписка в тот день была для двадцати одного малыша. И, в-третьих, медсестра, отвечающая за выписку, несомненно, отличается организаторскими способностями, но проявляет их, пожалуй, чересчур шумно.
В остальном спасибо Снегиревке за помощь в рождении чудного малыша. Вот, пожалуй, и все. Легких вам родов и здоровых малышей!
Тина Романова, timofea@rambler.ru.
