На выходных мы поехали к свекру в Нормандию. Это наша дача в некотором роде. Я с нетерпением ждала этих дней: должны были начаться месячные. Или не начаться, но об этом я старалась не думать: слишком жива была во мне наша боль.
Нет никаких сомнений, что он переживал это так же сильно, как и я. Первый бежал в аптеку за тестом и отправлял в туалет, оставаясь дежурить под дверью. В неполных 40 лет он страстно хотел детей. И однажды был близок к этому как никогда: 14 недель трепетного ожидания и звенящий, бъющий колоколом в голове приговор: "Votre bébé n’est pas bon...".
Пустота. Несколько дней безудержных рыданий. Отхожу от наркоза, слезы, и первый вопрос доктору: "Когда же снова?" Вечно улыбающийся, в малиновом галстуке и пиджаке цвета горчицы доктор, поправляя очки, отвечает с улыбкой: "Как только мадам вытрет слезы".
Мы прилежно старались. Мы были похожи на школьников, которые, выполнив досрочно задание, с нетерпением ждут проверенных результатов. Так и мы ждали решения нашего вопроса в Небесной канцелярии, снова отправив запрос и с замиранием сердца ожидая, выдадут ли нам в этот раз пропуск в рай — маленький земной филиал рая, в счастье быть родителями.
Прошло два дня, что-то начало мазаться. Не в этот раз. Безропотно приняв это, мы возвращаемся в Париж, где снова захватывают рабочие будни. Меня будто законсервировали, заморозили, как в детской компьютерной игре. Дни летят, как дыхание: вдох-выдох, вдох-выдох, понедельник, вторник...
Через пару дней он спрашивает: "Ну, что, заканчиваются?" "Нет, — тихо отвечаю я, — еще не начались". И вдруг мои слова внезапно дарят мне большую надежду, как если бы это сказал мне кто-то другой. Я отказываюсь от теста, я хочу ждать
Пожить надеждой удалось два дня, на третий он принес тест, запер меня в ванной, и сопротивляться такому соблазну не было больше сил. Это как ребенка запереть в магазине со сладостями.
Мы лежим в кровати на животах и задумчиво смотрим на белую полоску бумаги с двумя розовыми полосами — будто именно в ней заключены те две клетки, которые через 38 недель дадут жизнь нашему сыну Мишелю.
